— Что Устя хотела? — спросила у кота, накладывая себе в тарелку из большого чугунного горшка ароматной гречки. — Сказала?
— Нет, — качнул тот большой усатой мордой. — Но догадаться немудрено — поболтать, небось, да посплетничать. Эта лесавка к тебе за другим не ходит.
Я пожала плечами.
— Еще павлиниха прилетала, — продолжил Пафнутий
— Жар-птица что ли?
— Она, проклятая. Опять от Берендея утекла. Так я ее поймал и лешему передал, чтоб, значит, владельцу вернуть.
— Много перьев из ее хвоста выдернул? — хитро поинтересовалась я.
— Три, — довольно ответил кот. — А что, Афанасьевна? С нее не убудет, она себе новые отрастит. А мы свечи да масло сэкономим.
Запасливый мой. Наверняка нарочно пшеницу на поляне рассыпал — поджидал, когда жар-птица снова на волю вырвется и в лес прилетит.
— Ты-то как погуляла? Без происшествий?
— Почти, — улыбнулась я. — Сходила в кино, погуляла в парке. Девочкам сладости купила…
— Кофе тоже девочкам?
— Нет, кофе для меня. И не надо делать такую зверскую морду. Да, я его люблю, поэтому покупаю и пью. Некоторые, между прочим, у забора валериану выращивают, а я, заметь, делаю вид, что этого не вижу.
— Валериана комаров отпугивает, — насупился Пафнутий.
Комаров, ага. В лесу-то.
— А когда я собралась идти домой, ко мне подошел знакомиться один интересный мужчина, — продолжила я.
— Что за мужчина?
— Местный, Дмитрием зовут. Проводил до автобусной остановки, предложил встретиться еще.
— Надеюсь, ты послала его куда подальше?
— Зачем? Он приятный, вежливый, очень симпатичный. К тому же, не факт, что мы с ним в принципе увидимся снова. Когда-то я опять на Землю отправлюсь?
— Лика, ты замужем.
— Фактически это не так.
— И что? По закону ты принадлежишь своему мужу.
— Не надо про мужа, — поморщилась я. — Думаешь, он без меня монашескую жизнь ведет? На девок не смотрит и спит в холодной постели? Это я в лесу живу да комаров кормлю, а у него все удовольствия под боком. Мне, может, тоже иногда хочется себя красивой и желанной чувствовать.
— То, что ты красивая, и в зеркале прекрасно видно. Вон волосы какие густые и блестящие, ресницы пушистые и фигурка точеная. Это в твоем-то возрасте!
— Ну спасибо. Откомплементил так откомплементил.
— А желанной ты себя каждый день чувствуешь. Тебя тут все желают — и лесавки, и водяницы, и оборотни, и туристы и путники. Не дом, а проходной двор. Вон, смотри, еще один такой желающий топает.
Я повернулась к окну и увидела в темноте человеческий силуэт, который уверенно шел на свет от окон моей избушки.
