– Брату и мне, – подавилась она словами.
Брату, которого она столь безнадежно искала, когда попалась на глаза работорговцам. Брату, который к тому времени был уже мертв, хотя она об этом еще не знала. В мгновение ока жар на ее щеках сменился ледяным инеем.
Сэндис закашлялась. И тотчас, словно здесь было в порядке вещей подзывать обслугу кашлем, перед Сэндис выросла девчушка лет двенадцати и спросила, чего та желает. Сэндис от стыда чуть под землю не провалилась (она собиралась ограбить ребенка!), но что поделать – голод не тетка.
Сэндис заказала цыпленка и сидр. Девчушка резко дернула головой вверх-вниз и убежала.
А Сэндис залюбовалась на сидящего напротив парня. Ни дать ни взять, писаный красавчик: черные глаза и такие же черные, слегка вьющиеся волосы. Щетина ему не к лицу, а вот воротничок – очень даже.
– Тебя как зовут? – спросил красавчик.
– Сэндис, – ляпнула она и тут же прикусила язык. Ну почему она не догадалась придумать себе другое имя?
– А меня – Рон.
– Мм?
– Рон. – Он ткнул себя пальцем в нос. – Меня зовут Рон. Теперь мы друзья и можем перестать бычиться.
Бычиться? Это она, что ли, бычится? Неужели она до того засмотрелась, что забыла придать своему лицу соответствующее выражение? Сэндис снова закашлялась.
Рон придвинул к ней кружку с сидром.
Благодарно кивнув, Сэндис вцепилась в нее и прикоснулась губами к горячей жидкости. «Пей медленно!» – приказала она себе и пригубила пряный и сладкий напиток, приправленный корицей.
Рон заерзал на скамье, и его нога легонько коснулась лодыжки Сэндис. Да он же заигрывает с ней, поразилась она. И что ей теперь делать? Она не умела кокетничать. Кайзен никого не подпускал к своим вассалам, но и самих вассалов не подпускал друг к другу. Ристу и Кайли оставалось одно – обмениваться взглядами. И ничем больше.
– Значит, оружейная фабрика. С ума сойти.
Глаза Рона скользили по ее лицу.
Только неимоверным усилием воли Сэндис выдержала его пристальный взгляд. «Он ни о чем не догадывается. Будь с ним… поласковее». Сэндис выдавила из себя улыбку. По-видимому, она поступила верно, так как Рон улыбнулся в ответ и приблизился к ней, вытянувшись над столом.
– Ну, это все-таки лучше, чем фабрика хлопка, – сказала Сэндис.
– Почему? Хлопок такой… мягкий. – Его нога потерлась о ногу Сэндис.
Девушка покачала головой.
– Хлопковая пыль разлетается по всей фабрике. Работники дышат ею, она скапливается в их легких, и люди заболевают.
Ее отец как раз трудился на одной из таких фабрик. Дома, после смены, он сгибался пополам от надсадного кашля.
