Если уж и мы с Васькиным, привычные к виду небоскрёбов нашего мира, при виде этого маяка несколько прихренели, то Мунни, моя косская рабыня, и вовсе выпала в осадок. Она ведь до попадания в рабство вообще за пределами своего острова не бывала и никаких таких суперпостроек никогда не видела, а тут сразу такое, гы-гы! Учитывая, что в Александрии мы пробудем ещё не один день и насмотреться на маяк ещё успеем вволю, я не собирался лишать Мунни зрелища из окна, а себя самого — созерцания её уморительно отвисшей челюсти, но… Млять! Это ещё что за хрень такая?! Конопли я точно не курил, мля буду, в натуре, век свободы не видать, и вина тоже выпил ну совсем чуток, ни в одном глазу, как говорится — так какого ж, спрашивается, хрена, мне мерещатся такие глюки?! Отпихнув рабыню от окошка довольно бесцеремонным образом, я подозвал Хренио, тоже абсолютно вменяемого, и мы оба, выпучив глаза, уставились на местные плавучие чудеса. Мыылять! Вот это учудили Птолемеи!
И наш-то корабль был не из мелких, хоть и покороче военной квинкеремы, но уж всяко не уступал ей по вместительности трюма, но куда там той сопоставимой с ним по размерам квинкереме до этих кораблей-монстров! Не то чтобы мы о них совсем уж не слыхали, уж слухами-то земля полнится, но увидеть собственными глазами — мы выпали в осадок ничуть не хуже, чем только что Мунни при виде маяка. Один из этих чудовищных кораблей представлял собой настоящую плавучую крепость с настоящими крепостными стенами и башнями и на вёслах двигался еле-еле, так что традиционный таран на его носу выглядел комично. Но веселье у нас как-то пропадало, при взгляде на многочисленные башни с катапультами, наверняка мощными и дальнобойными, а уж точно не лёгкими полевыми. Вряд ли это чудище было бы эффективно в морском сражении, но стационарно, на якорях, для прикрытия порта — пожалуй, что и вполне. Второй же плавучий монстр оказался ещё более знаменитой «Сиракузией», построенной для Гиерона Сиракузского и спущенной на воду самим Архимедом. Дерева на эту махину ушло столько, что хватило бы на постройку доброй полусотни нормальных боевых кораблей. Эта тоже с несколькими внушительного вида башнями вдоль бортов и с гигантской катапультой Архимеда на носу, и хотя носовой таран этой тяжеленной громадины, дань устоявшейся античной традиции, тоже выглядел по-идиотски, о попытке взять «Сиракузию» на абордаж даже и думать-то было бы весьма тоскливо. Поэтому, собственно, никто и не думал об этом всерьёз.
