– Вообще-то… похожие обряды были у скопцов. В прошлом веке. И… не совсем под корень, если честно. Там оставалось… не суть важно. А вот у иеговистов…
– Много ты понимаешь! Кто тогда Таньке всю грудь изрезал?
Против логики не попрешь!
– Стой-стой! Таньке? Так ты что, знаешь ту девчонку?
– А чего бы мне ее не знать? Она на параллельном потоке учится.
– У вас?
– Ну ты и бестолочь! Конечно, у нас! Не у вас же.
И опять… логично. Респект!
– Слушай, а ты говорила, у нее порезы «куриной лапкой»?
– Да. Маленькие такие…
– А она сказала, кто это сделал?
Вздох на том конце провода, олицетворяющий всю Боль Мира. Я аж проникся.
– Понимаешь… я ведь не успела ее расспросить. Родители быстро приехали… из Джанкоя. И сразу же увезли домой. Она до сих пор и не возвращалась.
– Так… это не вчера случилось?
– С чего ты взял, что вчера? Я вообще тебе поражаюсь! Это неделю назад было. У меня язык уже болит тебе одно и то же рассказывать, а до тебя доходит все вообще через пень-колоду.
Ну, насчет боли в языке сомневаюсь, конечно, а то, что слушал я свою новую подругу недостаточно внимательно, – это факт. Есть такой грешок.
– А кто ее нашел на кладбище? А… стой-стой, ты же говорила… наверное. Сторож?
– Да какой сторож! – Боль Мира сменилась на Обиду Вселенной. – Поп местный ее нашел, священник! Кровь свежую заметил на памятнике и вызвал милицию. Те приехали вместе со «скорой», нашли ее внизу, привели в чувство и увезли. А вечером за Танькой уже родители приехали. И все… больше я ее не видела.
Дела.
– А ее… это – не изнасиловали?
– Не зна-аю!
Прозвучало очень многозначительно.
Боюсь даже анализировать весь спектр зашифрованных подтекстов – напрасный труд. Не знает так не знает. А вообще… странное какое-то событие. Вырубили девчонку, лапки какие-то на теле повырезали, кровь, распятие. И правда на сектантов каких-то похоже. Или кто-то под них косит.
– Слушай, Лен, – пришла в голову одна мысль, – а ты сама возле этого склепа была когда-нибудь?
– Как же не была, если мы там окончание курса отмечали! Еще в начале лета. Мы и параллельщики. Нас пацаны еще простынями с дырками пугали всю ночь, придурки.
– Что, вот так прямо на кладбище и тусовались? Ночью?
– Ну… не совсем прямо уж «на кладбище». Рядом там, на пустыре, в рощице маслиновой. Костерок запалили, сало с хлебом на прутиках жарили. Бухали, пели, танцевали. А на кладбище уж… на «слабо» кто-то кого-то пробил.
«Бухала» она. Вамп!
– Смелые ребята. И… девчата.
– А чего бояться? Сказочек про вампиров?
