– Ну, поболтали о лирике и романтике? Успеем и кошкоболом размяться…
– Пошли!
И они двинулись почти в ту же сторону, куда унеслась осчастливленная неземной радостью бикса. Батуала вновь перекинул гитару на грудь, и они слаженно выводили не безыдейную похабщину, осужденную советским комсомолом, а нечто вполне лирическое:
Сумерки природы, флейты голос нежный,
позднее катанье…
На передней лошади едет император
в золотом кафтане…
Белая кобыла с карими глазами, с челкой вороною,
алая попона, крылья за спиною,
как перед войною…
Здесь уже было довольно людно, так что приходилось, как в той кинокомедии, искусно притворяться порядочными людьми. Благо особого актерского мастерства это и не требовало. Образцовая советская молодежь вышла вечерком культурно прогуляться: костюмчики не мятые, туфли не грязные, причесаны гладко, рубашки расстегнуты не до пупа, а на пару пуговиц, не орали дурноматом занесенную с Запада идеологически вредную заразу, и уж тем более не шатались (два огнетушителя на троих – доза детская). Ну а ножики-складешки в карманах брюк советской общественности глаза не мозолили, да и у рабоче-крестьянской милиции нареканий бы не вызвали: солидных размеров были ножики, но сплошь законные, в магазине куплены.
Ножики были – чистые понты. Аюканская молодежь штакетниками дралась сплошь и рядом, если вовремя попадались под руку, самодельные кастетики тоже порой мелькали (вот за них можно было огрести неприятностей), а ножи пускать в ход в махаловке было как-то категорически не принято и для нормального чувака где-то даже и унизительно. Надеяться нормальный чувак должен только на кулаки – ну, порой и на штакеты с кастетами, в конце-то концов и колами, и свинчатками и в незапамятные царские времена дралась не только молодежь, а взрослые мужики. Однако по тем же неписаным этикетам нож нормальному чуваку прямо-таки полагалось носить на кармане. Желательно магазинный, от финок порой бывали осложнения вплоть до вышки – как у того-то в семьдесят пятом или у того-то этой весной…
Прошли мимо высокого, с колоннами, крыльца кинотеатра. Крыльцо пустовало – шла, если прикинуть, половина последнего сеанса. Фильмец крутили довольно старый – «Новых центурионов». Все трое его видели не по разу, все было обсуждено и обговорено, но Батуала все же проворчал, косясь на афишу:
– Кучеряво живет американская блатата. У каждого в кармане пушка, и в случае чего шмаляют по мусорам так, что шуба заворачивается.
