Очень четко разъяснил роль сетей в событиях «арабской весны» М.С. Джойс, издатель сайта Meta-Activism. Акты самосожжения – это «наглядно и это шокирует… Что сделало истории Буазизи, Саида и аль-Хатиба резонансными? Их необыкновенная брутальность, причем брутальность, видимая на фото– и видеоснимках сразу после происшедшего. Это… произвело висцеральный (т. е. до ощущений во внутренних органах – Е.П.) эмоциональный эффект. Увидеть эти картинки – куда более чувствительно, чем о них услышать, и уже испытываемый гнев против режима достигает лихорадочной амплитуды». Кроме того, М. Джойс указывал на значение массовой осведомленности в развитии революционных событий. «Благодаря цифровым средствам огромное количество людей соприкоснулись с этими историями. Даже 10 лет назад, эти истории тронули бы только небольшое число людей – знакомых или соседей, но не мобилизовали бы целые общества. Сегодня это возможно. Секрет прост: образ говорит сам за себя, и в мире, где кусочек контента является заразительным, это все, что требуется… В этом состоит ключевой переход от аполитичного мировосприятия к политическому: статус-кво становится более нетерпимым, чем риск его изменения».
В дополнение к указанным способам воздействия используется роль цвета. Цвет, выбранный государством для своего флага, или сообществом религиозных и социальных революционеров для своего знамени, содержит историческую аллюзию и/или ценностную составляющую, которая является не дополнительным средством, а принципиальным рычагом выбора и мобилизации.
В случае разработки цветового символа внешним субъектом его функция является дополнительной, т. к. в этом случае он предназначен для решения кратковременных задач – смены политического режима и не более того. Если операция оказалась успешной, тот же цвет может быть использован в других странах. Например, позаимствованный после украинских событий оранжевый цвет в 2005 г. был успешно использован на выборах в Румынии командой Т. Бэсеску. Тот же цвет был использован оппозицией в Азербайджане. Однако после узбекского провала (андижанские события 2005 г.) произошло «выцветание» украинского символа.
Тем не менее, оранжевый цвет сыграл колоссальную роль. Притягательность украинской «революции» была обеспечена именно цветом. Дело в том, что оранжевый цвет – особый. Например, великий немецкий поэт Гёте в теории цвета, которую он считал главным делом своей жизни, оранжевый цвет характеризуется как цвет теплоты и блаженства, раскаленного жара, пекла, накала. Активная сторона оранжевого цвета связана, по Гёте, с его высочайшей энергией: «Достаточно пристально посмотреть на вполне желто-красную поверхность, чтобы показалось, что этот цвет действительно врезался в наш глаз… Он вызывает невероятное потрясение», как бы входит, вонзается в тело. Действительно, ученые отмечают активность этого цвета, его возбуждающий, беспокоящий эффект.
