Девочка судорожно прижала обшитую парчой книжицу к тощей груди.
— Джоня, не будь скрягой, — Хельга мрачно посмотрела на сестру, — если уж решила помогать, доводи дело до конца. Я уверена, что у наших друзей достанет воспитания не подглядывать в твои записки. Во всяком случае, за Салзара я могу поручиться головой.
И смерила язвительным взглядом эйп Леденваля.
— Клянусь Судиёй, — пришлый вскинул на девочку честный взор и двумя перстами очертил лоб, — во мне вы тоже можете не сомневаться, дорогая.
Джоня немного помялась, но, в конце концов, сунула свое сокровище в руки Торусу. Мидесу она, похоже, не доверяла совершенно.
Мужчины удалились, а Хельга, пользуясь моментом, стащила чулки и туфли и, последовав примеру сестренки, уселась на бортик бассейна и окунула ноги в теплую воду. Подставила лицо солнцу и блаженно замерла.
Джоанна сосредоточенно пыхтела рядом, возила ногами, плескала в сестру маленькими волнами и та, в конце концов, пробурчала:
— Хватит беспокоиться. Ничего с твоими мараками не случится.
— Только диктовать я сама стану, — непримиримо буркнула девочка.
— Чего диктовать? — Старшая сестра недовольно приоткрыла один глаз.
— Надписи. Которые нужно переводить.
— И давно ты знаешь элвилинский? — насмешливо спросила Хельга, а после нахмурилась: — Так, ты чего удумала? Я же сказала, что ночами мотаться по городу не позволю.
— Ага, — проныла Джоня, — как пергамент брать, так я нужна, а как… — а потом глаза ее радостно блеснули, — а я тогда маме расскажу.
— Шантажистка, — фыркнула Хельга, — думаешь, мне не найдется, о чем наябедничать? Думаешь, я не видела, какие книжки вы с этой твоей белобрысой подружкой читали?
— Не трогай Инге! — возмущенно завопила девочка и сжала кулачки. — Если ее дядя узнает, ей такое будет!
— Не трону, — надменно кивнула Хельга и закинула волосы за спину, — если ты останешься дома и не станешь путаться под ногами у старших.
Сестры замолчали и еще некоторое время сидели, угрюмо созерцая водную гладь с покачивающимися на ней золотыми листьями. Непримиримые и очень сейчас друг на друга похожие.
— Он тебе нравится, да? — спустя несколько тягучих, напоенных солнцем и шорохом листвы минут, мрачно спросила Джоня и пнула воду.
— Сдурела? — Хельга почувствовала, как жарко стало щекам — не иначе прав был Салзар, солнце светило свершено по-летнему. — Он нахальный задавака-короед, я таких вообще терпеть не могу!
— Ага! — звонким злым голосом завопила девочка. — Я не сказала, про кого спрашиваю, а ты… ты! Дылда противная!
