— Я всем-всем расскажу!!
Илька с Сеней презрительно пожали плечами.
— Ты его крапивой побей, — посоветовал Упс из песочницы. Крапива была единственным, чего он сам боялся.
Илька потрепала племянника по макушке.
— А про какой город он говорил? — поинтересовался Сенич, и в его хулиганском голосе как будто прозвучали умоляющие нотки. Илька с удивлением посмотрела на пацана, но тот уже склонился над велосипедом. Озабоченно подвигал вдоль спиц проводки.
— Про вот этот, — Илька с отвращением посмотрела на песочницу.
— А давай мы на него гирлянды пристроим! — предложил Сенич неожиданно. — Я буду велик катать, а они светиться. Как светофор.
Девчонка пожала плечами. Сенька проворно размотал проводки и соединил ими верхушки башен. Осторожно провел велосипед вдоль края песочницы. Цветные лампочки вспыхивали и гасли. Упс стоял, приоткрыв рот. Ильке тоже понравилось. Вот только она никогда бы в этом не призналась. Ни за что.
— А дальше? — спросил двоюродный племянник капризным голосом.
— Будешь вредничать — дядя Сеня тебя заберет. В мешок, — пообещала Илька.
— У него нет мешка.
Сенич, внезапно возведенный в дяди, покраснел. И сказал неожиданным басом:
— А я у дворника возьму. У него есть.
— А что еще у него есть?
Сенька почесал ярко-желтую бейсболку у себя на голове:
— Ну, лопата есть, ведро, метелка…
Ильке почему-то стало холодно. Она очень остро вспомнила кусочек сна, который ей запоминать совсем не хотелось. Грозовую тучу над остроконечными крышами… Похожие на бородатых драконов водостоки. И мужчину, летящего на метле. Илька видела его всего секунду: когда сверкнула молния, — но успела разглядеть и темный плащ, и остроконечную шляпу, и даже цепочку, идущую к ручке метелки из-под рукава. Словно метла была цепным псом… Ох, как ей захотелось тогда проснуться. Илька и проснулась.
— А дальше? — Упс топнул ногой. Взлетел фонтанчик песка. Пришлось вести его к колонке и промывать глаза. Упс старательно ревел.
Когда они вернулись, Сенич сидел на краю песочницы. Рядом лежал велосипед. Возле велосипеда, прижимая уши и вертя хвостом, прохаживался Тимофей Отдай Весло. Почему Сенька дал коту такое имя, сейчас никто и не помнил, но тигровый котяра привык и на сокращенное уже не отзывался. Кроме длиннющего имени, у Тимофея имелись независимый характер, боевые шрамы на боках и спине и привычка лезть в драку по любому поводу. Кота уважали и побаивались даже наглые городские вороны.
— Вот, стерегу, — сообщил Сенька мрачно и, облизнув палец, потер царапины на голени.
