Кладбище они проверили. Могилы действительно вскрывали, но потом заделали аккуратно, почти без следов. На сатанистов не похоже. Скорее, новая церковь святого Дракулы. Эти захоронения чтят.
Виновных тогда так и не нашли. Черепа скоренько убрали, мусор вывезли.
Кстати, лесок «кладбищенские дизайнеры» вылизали идеально. Патрульные не смогли отыскать там даже «бычка». Это нервировало. Опрос местных показал, что и у этих нервы на пределе. О стрелках они были наслышаны и рощицу старались по возможности обходить.
Чуднов все горевал потом: «Эх, для чужих не повесили знак. Хотя бы „Острожно! Радиация!“» Роман Андреевич знал, что за самоуправную расстановку подобных знаков по голове начальство не погладит. А, с другой стороны, тогда бы и трупов не было…
…Капитан закурил снова, пуская дым в приоткрытое окно. Электромобиль, оставив мистику за задним бампером, выезжал на улицу Ильича…
* * *
Лаки — означает: счастливчик. Только с чего полагать счастливчиком сироту при алкоголике отце, которому однажды еще приспичило во второй раз жениться. И кого бы нашел еще — жирную азиатку-беженку с базара. «Подайте, кто сколько может. Сами мы не местные…» Войн не было, зато всплывали время от времени то контейнер с радиоактивными отходами, то выплевывал в сточные воды какую-то гадость очередной химкомбинат, и тогда люди снимались с мест и бежали, только вот, как готы, не писали на копьях «Вперед» и «Назад».
Неизвестно, на что бы Лаки решился, если бы не два друга — Феликс и Генка, затащившие его в бард-группу «Бэньши». Звали они Лаки давно, но он все отговаривался, придумывал несуществующие дела. А тут припекло: дома не посидишь, и по городу неприятно шляться в лютый мороз. Он пришел в полуподвал и остался.
Музыканты сперва показались Лаки немного сумасшедшими, отвязными, а еще веселыми, отважными — он так не мог.
Катерина сидела на стуле и в черной куртке, накинутой на плечи, со свесившимися рукавами, походила на нахохленного вороненка. А никак не на руководителя и довольно известного в городе барда. Вот гитара у нее была роскошная. Концертный «Хонер» с чуть потертым лаком корпуса, закругленным грифом и позолоченными колками. И голоса были похожи: и Катёнка, и ее гитары. Лаки признаться себе не мог, что заслушался, что остался именно из-за того, как она пела. Что пела — сперва не имело значения.
Белобрысый, незаметный, худой, Лаки сидел в углу и молчал. Самое странное, что его не прогоняли. Катишка объяснила потом, что когда на тебя смотрят такими глазами, стоит творить и жить.
