— Вот, — под ноги Тошке поехали темно-бордовые тапки, и Лиля протянула руку. — Куртку давайте.
— Спасибо, — кашлянул Антя, а девушка, забрав одежду, звонко крикнула:
— Андреич! Гостей принимай!
Из недр квартиры невнятно и недовольно пробурчали басом, а после из коридора показалась Ольга Рикардовна в домашнем брючном костюме и коротко улыбнулась:
— Доброе утро еще раз. Лиль, их величество новости смотрят, так отрываться не пожелали. Веди Антона в гостиную, я и кофе туда организую.
Девушка фыркнула и, неожиданно задорно подмигнув Анте, повела его по длинному коридору, плотно заставленному книжными шкафами. Широкие корешки старых бумажных томов, кожаные переплеты, стоящие напоказ глянцевые альбомы с картинами вселенских классиков — Калистратов замедлил шаг, разглядывая это великолепие, и едва сдержался, чтобы не присвистнуть.
— Нравится? — обернулась через плечо девушка. — Тут еще и библиотека имеется. Оля не то чтобы виртуальные книжки не уважает, но к бумаге питает истинную страсть.
— Так вы ей не дочь? — Антя припомнил свое предположение на Вратах.
— Нет, что вы, — Лиля тихо рассмеялась, — мы просто работаем вместе и дружим, вот.
Она отвела ладонью сухо стукнувшую занавесь из деревянных шариков, и Калистратов прошел в большую гостиную. Тяжелые портьеры на окнах и многослойный изумрудный тюль гасили солнечные лучи, и внутри царил уютный полумрак, сдобренный легким ароматом благовоний. Вдоль одной из стен стояли деревянные шкафы под старину, диван с темно-зеленой обивкой и пара стульев того же комплекта с гнутыми ножками. Над круглым столиком матово поблескивало зеркало в овальной раме, точно и вправду увитое виноградными листьями. Чуть не половину стены напротив занимал огромный экран интервизора. Рядышком висели многочисленные полочки с нагромождением сувениров.
Хозяин всего этого великолепия вальяжно расположился на диване, вытянув вперед длинные ноги и закинув руки за голову. Темно-малахитовый махровый халат, распахнувшись на груди, демонстрировал широкую золотую цепь, а на голову мужчине так и просился лавровый венок — получился бы вылитый эпикуреец Древних времен. Во всяком случае, Антон примерно так себе этих самых гедонистов и представлял. Впрочем, на лице хозяина не было и следа удовольствия — он мрачно пялился в экран интервизора, где как раз появилась дикторша. Пошуршав бумажками и подняв на зрителей круглые глаза, тетка протрещала: «С вами новости нижегородской культуры и я, Татьяна Мачка».
