Судя по всему, отец к какофонии привык и выглядел флегматичным и обаятельным, как всегда. Ямочки на щеках, слегка раскосые карие глаза, вьющиеся черные волосы, за спиной переходящие в хвост. Было в Темном и вправду что-то от вампира. А из одежды — голубые джинсы. Точка.
На веревках, протянутых через прихожую над головой, бултыхались разноцветные футболки, детские кофточки и ползунки.
— У вас что, стиралка сломалась? — переорал ребенка Кирилл.
— Не-а, — по губам прочел он, — сушить детское на электричестве вредно…
— И твое?
— А ей нравится, — Темный потряс дочку. — Она за них хватается! Когда в настроении… Плюти — плюти — плют!
Между футболками и ползунками проплыло несколько виртуальных золотых рыбок. Младенец заорал еще яростней. Папа перехватил ее подмышки.
— Пробуем мясо с картошкой, а она плюет на монитор, — сообщил он с широкой улыбкой.
— По-моему, не только на монитор, — озирая голый торс компьютерщика, ехидно заметил Кирилл.
— Мясо надо есть, Лёка! У тех, кто не ест мяса, грудь не растет.
— А не рановато ли об этом думать? — сыскарь хмыкнул.
— Я обязан заботиться о будущем дочери.
Звонко рассмеялась, появляясь на пороге прихожей, Настя, жена Артема. Она и в первый-то раз Кириллу понравилась, хотя обстоятельства встречи были не самые веселые. А сейчас, после рождения дочери, чуточку располнев, выглядела особенно уютно. Круглолицая, темноглазая, все еще по-девичьи стройная. Она была в джинсах и байковой рубашке в синюю и красную клетку, босиком. Короткие волосы растрепаны, а нос перемазан какао.
— Ну как, Овечкина больше не беспокоила? — припомнил Кирилл толстуху, которая едва не разлучила влюбившуюся через компьютерную игру пару (админа и бету).
— Мы переехали, — Настя улыбнулась, протягивая руку. Сыскарь пожал кончики пальцев.
— Вот же жаба! — полез в бутылку Темный. — Надо было сочинить, что я маньяк и извращенец. А ты, жена?! Нашла кому верить! Овечкиной!
Младенец у него на руках зашелся визгом.
— Агусеньки! — заворковала Настя, принимая ребенка на руки. — Папа нехороший: не дает на монитор плевать… Иди уж, государь-император.
Артем покраснел и поспешно сунул ноги в шлепанцы. Схватил с гвоздика связку с ключами и поманил гостя за собой.
Они перешли просторную, как футбольное поле, площадку, и Артем погремел изящным дверным молоточком в створку высокой двери.
— Иду-иду…
Дверь распахнулась решительным движением, заставив Кира и Темного отпрыгнуть. И на пороге появился Темный номер два, только старше на пятнадцать лет.
