Я неловко сползла по конскому боку. Под рукой оказалась шершавая стена. Я пошла, держась за нее. Запах лестовника и папоротника глушили.
Темнота делала происходящее еще страшнее. Почти звериный вой, глухое чмоканье ударов; мне под ноги, блеснув рыбкой, упал нож.
— Помоги! — я узнала Харена.
Потом кто-то запалил походню[1].
Эта женщина сидела, упираясь спиной в стену хижины, взлохмаченная, с яростными глазами. Боско стоял над ней, потирая глубокие царапины на щеке:
— Вот змея!
— Скорее кошка, — Харен, тяжело дыша, зажимал ладонями раненый бок.
Вентнор, поддерживая Хранительницу, что-то шепотом спрашивал у нее. Она качала головой, с трудом улыбаясь, громко отвечала:
— Да нет, что ты… все хорошо.
Все случилось слишком быстро. И я, ошеломленная, стояла и смотрела — на Вентнора и Хранительницу, на Боско, на Харена, на связанную женщину с моим лицом, сидящую у стены. Потом оглянулась на Боларда, стоявшего рядом. Он словно застыл, и я вспомнила, что он любит ее, до сих пор любит… И вспомнила еще, как тогда схватили меня, как ныли ободранные запястья, как было больно и унизительно. Ей, наверно, тоже сейчас так. Как они ее… Как звери!
Боско что-то втолковывал вполголоса Вентнору и Хранительнице.
— Нет, — ответил резко Вентнор, — не поедем. Темно. А Ратанга не рядом. Посмотри на Харена, он еле держится. И Странница…
— Я выдержу.
— Не выдержишь, — бросила вдруг пленница на удивление чистым и ясным голосом. — Я не промахиваюсь.
— Что такое? — Боско недоуменно взглянул на Хранительницу. И вдруг догадался:
— Ранена?!
Он метнулся к пленнице, рывком поднял ее за ворот рубашки. Ткань затрещала.
Пленница расхохоталась. Вентнор молча потянул из ножен меч.
— Нет! — сказала громко Странница. — Не сметь.
Они замерли. Странница, мягко отстранив руку Вентнора, подошла к пленной.
— Отпусти ее, — Боско повиновался. И добавила, обращаясь к той:
— Ты все-таки промахнулась.
Пленница продолжала смеяться, кусая губы. Потом проговорила сквозь смех:
— Очень уж вы милосердные! Никак не отучишь…
— Будь моя воля, я бы тебя от многого отучил, — процедил Харен.
— Люблю прямых людей!
— Хватит! — отрезал Вентнор. — Заносите ее в дом.
Боско покачал головой:
— Сбежит.
— Конечно, сбегу! — откликнулась пленница радостно. Вентнор сгреб ее в охапку и унес в хижину. Остальные пошли за ним, кроме меня и Боларда. Болард стоял не шевелясь, глядя куда-то в заросли.
Я коснулась его руки:
— Болард, пойдем.
Он не дрогнул, только сказал тихо, через силу:
