Его ужин был как всегда прост: картошка, огурцы, помидоры и лук. Но почему-то ей нравилось у него сидеть. Она накидывала на ноги старенький плед, лето было прохладным, откидывалась на спинку и слушала его песни.
И опять «почему?», что тогда ее подтолкнуло это сделать. Может, доверяла Тарасу, он ни разу к ней не приставал, а ведь мог, но что-то ему мешало. Их спор затянулся, каждый написал свое пожелание, которое проигравшая сторона должна была выполнить. Тарас наверняка был уверен, что Ирина выиграет спор, поэтому и написал свое дурацкое желание. Но Ирина проиграла, а когда прочитала, лицо покраснело, будто сделала что-то неприличное.
— Раздеться? — переспросила она у Тараса, именно это и было написано на маленьком клочке бумаги.
— Да я это так, брось это.
Она могла бы все перевести в шутку, ведь в ее пожелании была только пицца и банка пива. Ирина не могла себе представить, каково это — быть обнаженной перед посторонним. Наверное, молодость и одиночество подстегнули ее встать. На этаже больше никого не было, словно ты на необитаемом острове. Она засмеялась и громко заявила, что хорошо.
— Только без рук, — это было единственное ее требование, и Тарас сразу же кивнул головой. — Отвернись.
Тарас стоял спиной и прислушивался к шелесту ее одежды. Он схитрил, смотрел в окно и видел в отражение, как она снимает одежду. Необычное ощущение, все тело горело, словно ты в парилке. Она закуталась обратно в плед и села в свое кресло.
— Я все, — немного дрожащим от волнения голосом сказала она. — Можешь повернуться.
Тарас посмотрел на нее и, увидев сияющую улыбку Ирины, тоже улыбнулся, взял гитару и присел рядом.
— Ты готов? — спросила она, и когда он кивнул головой, Ирина быстро откинула плед.
Это было совсем недавно, в груди сразу заиграла музыка, стало жарко, как тогда в том общежитии. Ирина повернула голову в сторону кухни, Олег все еще колдовал, что-то готовил вкусное. Тогда она поступила опрометчиво, играла с огнем.
— Я не такая…
Она хотела продолжить свою мысль, но боялась ее, знала, что от этого будет только хуже. Стало стыдно, словно что-то сделала позорное.
— Я не такая, — повторила Ирина, но тут же вспомнила свой первый секс.
Плечи передернулись, и на лице промелькнула брезгливость, словно сделала минет.
— Фи…
Ее первые воспоминания о взрослой жизни, но ведь хотела, да еще как. Она гордилась своей первой ночью, тогда стала женщиной, а не той глупой девочкой. Ирина натянула повыше плед, рука легла на живот и незаметно поднялась вверх.
