На славянских землях Великого княжества крепостная зависимость крестьян также усиливалась. Однако поскольку крестьянские дворы не были здесь выделены из общего или общинного землевладения — земли только перераспределялись, то в некоторых русских поветах и особенно в Поднепровье сохранялся коллективный характер повинностей. Русские крестьянские семьи были, как правило, большими, многочисленными, сохраняли черты родового хозяйства.
Все землевладельцы стремились привлечь в свои владения как можно большее число людей. Поэтому новоселы освобождались, как правило, на десять лет от повинностей, что позволяло им обжиться и обустроиться. По мере установления крепостничества появлялись бесправные крестьяне. Это были люди, не подпавшие ни под какое, регулируемое законом, сословие. Человек, не исполнявший никаких повинностей, стал считаться бродягой.
Положение крестьянина определял характер исполняемой военной или трудовой службы. Элитой крестьянства считалась его военно-служилая часть, за которой сохранялось право на выход. Самыми многочисленными были путные люди, исполнявшие при своих панах повинности проводников, охранников, посыльных, гонцов. В случае войны несколько путных служб выставляли одного всадника. Самые богатые военнослужилые люди, которые в состоянии были приобрести кольчужные панцыри, именовались панцырными слугами. Ради несения военной службы они освобождались от всех трудовых повинностей.
При размышлениях Елены обо всем этом подъехали к одной из красивых и важных рек княжества. Неман спокойно, но напористо нес свои воды на закат солнца. Река была хороша в любую пору дня: и в белых клубах утренних туманов, и в ярком блеске полуденного солнца, и вечером, когда по берегам тихо и бесконечно шелестят камыши, а пунцовая краска заката стекает с неба, смешиваясь с водами. Пока слуги и охрана с осторожностью переправляли лошадей и повозки через мост, построенный, очевидно, несколько десятков лет тому назад, Елена и Александр, по обыкновению, решили знакомиться с окрестностями. Великая княгиня знала об успокоительном влиянии на мужа чарующей, прекрасной и спокойной природы. Здесь, на Немане, казалось, что росшие прямо из воды тростники и камыши шелестели о чем-то своем, таинственном. Белые лилии и желтые кувшинки в затоках стлались коврами по темной поверхности воды. На белых зонтиках резака отдыхали изящные, готовые легко вспорхнуть и оттого казавшиеся беззаботными, стрекозы. Берега — насколько видел глаз — были сплошь усыпаны ромашками. Александр собрал из них букет и вручил Елене:
