Во мне все кипело. От безысходности я не знала, что делать. Знала, что мужики возьмут свое силой или я дам это добровольно, но они добьются своего. В первом случае мне будет хуже. Буду сопротивляться или нет, но они меня трахнут, я это просто знала. Ноги и руки тряслись, грудь еле дышала, кислорода не хватало, и голова начала кружиться. Прикрыв глаза, вернулась на террасу. Через насколько минут ко мне вернулся слух. Я почувствовала ветерок, ничего не поменялось и ничего не изменится ни сейчас, ни потом, все идет своим чередом. А может так и должно быть? Что? Сама спросила я у себя. Что должно быть?
Мысли вернулись, и уже через минуту мне стало легко. Не знаю почему, но легко, просто свежо на душе, как будто я очистилась. Такое бывает, когда, проплакавшись, очистишься, и в душе становится чисто. Нет тревог, нет переживаний, все плохие мысли остаются, но уже не больно думать о том, что произошло или еще произойдет. Ты знаешь, что никак не повлияешь на результат действия, и сейчас я знала, что это произойдет и все.
Всегда чтила супружеский союз, у меня не было связей на стороне, а ведь могла и не раз. Даже когда ругалась с мужем, когда месяцами не знала, что такое ласка, не говоря уже про секс, я все равно отрицала мысли, что могла бы это делать еще с кем-то. Считала это неправильным, может и зря, но так меня воспитала мама. А теперь муж не просто проиграл меня в карты, он мысленно меня отдал другому, а после это произнес вслух. Он согласился на то, что я могу, нет, вернее сказать, обязана заняться сексом.
От этой мысли мне стало легче. Муж расторг клятву верности, и теперь я свободна от предрассудков, от мыслей, что не могу, нельзя, нет…
Я глубоко вздохнула, легкие раздулись как шар, стало больно, медленно выпустила воздух через нос, развернулась и пошла в комнату. Подойдя к Валерке, поправила одежду, присела около него и, стараясь как можно спокойней, сказала.
— Хорошо, — голос чуть дрогнул. Подавив кашель, я продолжила. — Пойдем.
— Куда? — удивленно спросил он, и добавил. — Нам и тут будет хорошо, а?
Я посмотрела по сторонам, как будто этой комнаты раньше не видела. Петр, как побитая собака, все так же сидел в углу, я его не видела, это был не мой муж, а так, какое-то жалкое подобие мужчины, с которым раньше жила, спала и смеялась. Но это было уже в прошлом.
— Хорошо, — спокойно ответила я.
— Иди! — Сказал Валерка.
Я прекрасно понимала, к кому он обратился. За моей спиной послышался кряхтящий шум поднимающегося тела. В груди сразу все защемило, чувство обиды за себя, за его трусость, мое унижение и его бегство. Я этого не хотела, нет, только не так и не сейчас.
