— Я не знаю этой страны! — услышал я в наушниках голос переводчика.— Никогда не думал, что в этой маленькой стране есть прекрасный кинематограф! Я был приятно удивлен. Еще больше был удивлен фильмом. С первого показа он не отпускал меня, и я стал думать о маленьком народе, для которого XX век стал тюрьмой.
Я прилип к креслу.
— Жюри единогласно присудило фильму "Кооператив “Политбюро”" вторую премию фестиваля. Специальный приз жюри вручается режиссеру Михаилу Пташуку. Республика Беларусь.
Я не бежал — летел через огромный зал Дворца на сцену. Карел Райз вручил мне золотую статуэтку "Золотого Голема", и я подошел к микрофону. Все слова, приготовленные заранее, вылетели из головы.
Я не видел зала, не видел глаз людей — только вспышки фотокамер и слышал тишину зала. Я подбирал слова, знал, что в зале сидит Никита Михалков, и чувствовал перед ним свою ответственность.
— Я благодарю директора фестиваля Джона Райна за то, что мой фильм был включен в конкурсную программу фестиваля. Я благодарен жюри за высокую оценку фильма. Я благодарю вас, господин Райз, за эту награду.
Я уже не волновался. Я знаю себя — стоит начать и волнение уходит, работают только мозги, голос становится грудным и низким.
- Для белорусов Прага всегда была счастливым городом. Отсюда начиналась наша культура. Четыре века назад пражский университет закончил первый белорусский просветитель Франтишек Скорина. Он принес моему народу слово Божье, перевел на белорусский язык Библию.
Больше я ничего не помню, только вспышки фотокамер и аплодисменты зала. Потом нас повезли на прием к президенту Вацлаву Гавелу. В 1987 году в этом же Испанском зале состоялся прием по случаю открытия Дней советского кино в Чехословакии, посвященных 70-летию Советской власти. Я вспомнил выступление Жени Григорьева, сравнил с тем, как чувствовал себя я теперь, и понял, что это уже другая страна.
После приема в саду президентского Дворца были накрыты столы, и там мы гуляли до самого утра. Я уже не помню, сколько было выпито шампанского, сколько состоялось знакомств и встреч.
Я встретил ее в саду случайно. Оглянулся и поймал на себе взгляд — это была Вера Хитилова, та самая Вера Хитилова, защищавшая мой "Знак беды" от секретаря парторганизации советского посольства в 1987 году. Я узнал ее и бросился навстречу.
— Вы помните?.. 1987 год...
— И вас, и ваш "Знак беды" помню...
Вера Хитилова — легенда чешского кино. Это наш Андрей Тарковский в Чехии. При коммунистах она была изгоем, ей запрещали снимать, но правдами и неправдами она снимала, и каждый ее фильм становился событием в мировом кинематографе.
