И плач, и слёзы... | страница 68
Я помню митинги на площади Независимости, когда Зенон призывал вешать коммунистов. Мой сосед вздрагивал и оглядывался по сторонам. И не он один! Народ хотел свободы и независимости, но в душе был страх — страх перед прошлым и будущим. У каждого в доме лежал если не партийный, так уж комсомольский билет точно. И когда Зенон призывал вешать коммунистов, людей охватывал страх. Они уже пережили это. Они слышали эти фразы! Их отцы и деды за эти слова гнили в Сибири.
Помню первые демократические выборы. Студией "Беларусьфильм" на конкурсной, или, как говорили, на альтернативной, основе тайным голосованием меня выбрали кандидатом в народные депутаты БССР. Слава Богу, у меня хватило ума сойти с депутатского марафона, убедившись, что не мое это дело, я художник и должен заниматься искусством.
Я помню, как шли с гаечными ключами в руках рабочие минских заводов. Было страшно. Они шли на площадь Ленина молча, без позняковских воплей и криков. От их движения у власти рождался страх. Вот где истинная сила! Этого забыть нельзя, как нельзя забыть и "Чернобыльский шлях" весной 1996-го, перевернутые на улицах машины, кровь на лицах людей, щиты и дубинки новой власти.
На митингах и шествиях у меня родилось много сцен для будущего фильма. Как губка, я впитывал все, что слышал и видел. Делал раскадровки, выписывал услышанные в толпе реплики, монтировал на бумаге блоки будущего фильма. Ни к одному фильму так не готовился, как к "Кооперативу “Политбюро”". Он завершал трилогию о судьбе страны: "Знак беды", "Наш бронепоезд" и "Кооператив “Политбюро”". Три фильма — и вся история страны. Три фильма — и вся моя жизнь. Но последний еще предстояло снять, еще не был утвержден сценарий ни студией, ни Министерством культуры БССР, ни Госкино СССР.
Трижды заседал худсовет студии, и трижды сценарий был отвергнут. Министерство культуры БССР отказывалось обсуждать — дважды ставили в план для обсуждения и дважды снимали.
— Вы издеваетесь над нами,— говорили чиновники в министерстве,— Сталин, Хрущев, Брежнев, Чапаев. Вы понимаете, за что вы беретесь? Это вам не "Бронепоезд", не сталинские лагеря! Вы издеваетесь над святая святых — партией!
Были и другие мнения.
— Почему вам Ленина не показать?
— Будет! Только голос! Помните, на пластинке он говорит: "Советская власть это..." Брежнев обратится к нему: "Владимир Ильич, что такое советская власть?" И он не сможет ответить!
— Почему?
— Пластинка заедает.