— Я бедная, несчастная, одинокая, никому не нужная… Никто меня в патьку не берет. Ну как так жить?
— Отвянь, Надья. В патьку ее не берут, — пробасил Волк. — Зачем тебе патька, когда все монстры от тебя на километр разбегаются или дохнут на корню?
— Она непись или живая? — спросила я.
— Я живая! — Надья возмущенно дернула головой. — Нубы!
И отвернулась к стойке, всей спиной демонстрируя праведное возмущение нашей черствостью и беспринципностью.
— Ну как, подумали? — спросил Волк. — Там много вкусного!
— Подумали, — и я добавила его в группу.
Отправились мы к месту крушения, когда солнце едва всходило, окрашивая туман золотом, а роса на траве была обильной и ледяной.
Пока мы шли по лугу, я промочила ноги до колен и медленно обсыхала. Анаид, зевая, ехал на водяном элементале, и я подумала, что когда маг научится призывать огненного, придется подарить ему асбестовые штаны.
Руша нахохлилась, а Робин тоже зевала, прикрывая рот ладошкой. Манул в кошачьей форме шуровал в кустах, прикрывая отряд с флангов и тыла. А Волчара бодро вышагивал по-аистиному длинными ногами, похохатывая с низкоуровневой мелюзги. Ну еще бы, у самого-то бодрости нашему не в пример!
— Лучше день потерять, потом за два часа долететь, — он обернул ко мне насмешливое и на удивление доброе лицо. — Устала? И что, босиком топаешь? Сказала бы — я бы тебе сапоги купил.
— Спасибо.
— «Спасибо, да» или «спасибо, нет»? — хмыкнул он ехидно. И тут объявился Манул:
— За нами следят.
В лещине у дороги мелькнуло желтое, и раздался пронзительный визг. Мы мгновенно встали спина к спине. Но это оказалась всего лишь Надья. Лесовей мощным ударом лапы вытолкнул ее из куста и выпрямился, становясь человеком.
Волк обошел девку посолонь:
— Так-так-так… В шпиона играем?
— А может, это любовь? — задумчиво произнес сверху Анаид.
Надья ощетинилась.
— А почему вы меня в патьку не берете? А может быть, мне тоже надо?!
— Она так просто не отвяжется, — озвучил общую мысль лесовей. Робин подняла ровные бровки:
— Мы можем привязать ее к дереву. Освободим на обратной дороге.
— Так нечестно! — Надья отскочила. Извлекая из-за корсажа ковырялу, украшенную рубинами и изумрудами. Просто жуткий кич.
— Лучница пошутила, — Волчара оскалил крупные зубы. — А вот я сейчас выломаю прут и кого-то выдеру.
Я тяжело вздохнула и погасила конфликт:
— Ладно, пусть идет с нами. Хотя бы гадостей исподтишка не наделает.
— Ура! — взвизгнула Надья и бросилась к нам целоваться.
— Прекрати, — сказал Манул. — А то точно к дереву привяжем и забудем освободить.
