Силы, которые принимают участие в нравственной деятельности человеческой, суть ум, сердце и воля. Теперь, поскольку человек есть существо свободное, то следует, что во всех его силах обнаруживается свобода: он свободно мыслит, свободно чувствует, свободно желает. И если дьявол не отнимает у человека свободы, то очевидно, что греховные его внушения в отношении к уму человека суть только убеждения, в отношении к сердцу – только обольщения, в отношении к воле – только советы. Это так очевидно, что не требует никаких доказательств. В уме человека есть образ истины, по которому он узнает ее; в сердце есть образ красоты, который дает ему возможность ощущать красоту и отличать ее от обольстительного блеска; в воле есть образ добра, свидетельствующий человеку о нравственном достоинстве или не достоинстве предметов, подлежащих свободному избранию человека. Теперь (поскольку свобода у человека неотъемлема) человек на основании сравнения внушений дьявольских с внутренним образом истины, красоты и добра, может оценить надлежащим образом достоинство этих внушений, и потому может не принимать их. Даже и тогда, когда человек не может найти в себе достаточных доказательств, которые бы обличили для него гнусность внушений дьявольских, он может увидеть ухищрения сатаны, опытно ознакомившись с истиной, красотой и с точной правдой, и поэтому может отвергать льстивые наветы коварного. Итак, отношение силы злых духов к свободной деятельности нравственных сил человека не таково, чтобы эта сила уничтожала свободную деятельность нравственных сил человека. Человек никогда против собственного желания не может быть определен к выполнению внушений злых, даже никогда против собственной воли не может быть доведен до того, чтобы одобрить внушения злых духов. Вот крайний предел, за который не может простираться участие злых духов в грехопадениях человека.
Если злые духи не могут определить человека к совершению каких-либо греховных действий против собственной его воли, если не могут довести и до того, чтобы он против воли одобрил их внушения, то открывается, что все действия их к введению человека в грех ограничиваются только тем, что они предлагают человеку предмет для деятельности. Правда и то, что свобода в человеке простирается и на избрание предметов для деятельности; но она, как свобода ограниченная, не может сделать того, чтобы в число предметов, представляющихся человеку при избрании предмета для деятельности, не появлялись и предметы, возбуждающие человека ко греху. Человек по свободе своей может отказывать в своем согласии различным греховным стремлениям, рождающимся в нем от каких-либо предметов, но он может иногда и соглашаться следовать им; и это тем удобнее может быть, что в растленной его природе лежит основание, по которому он может соглашаться на избрание этих предметов в предметы для деятельности. Отсюда следует, что без нарушения свободы в человеке злые духи могут предлагать человеку различные предметы для деятельности.
