Главврач тут же выпустил пресс-релиз, анонсирующий программу психологической реабилитации жертв Стюарта Хикла – со мной в качестве ведущего психотерапевта. Сам я был об этом ни сном ни духом, пока не открыл свежую «Таймс».
Когда я на следующее утро пришел к нему, меня немедленно препроводили в кабинет. Главврач, хирург-педиатр, не оперировавший уже лет двадцать и давно обзаведшийся покровительственными замашками раскормленного бюрократа, восседал за сверкающим письменным столом размером с хоккейное поле и улыбался во всю ширь.
– Что за дела, Генри? – Я протянул ему газету.
– Присаживайся, Алекс. Я как раз собирался тебе звонить. Совет решил, что ты идеально – ну просто лучше всех – подходишь для этого дела.
– Весьма польщен.
– Все помнят твою великолепную работу с Броунингами.
– Броунеллами.
– Ну да, не суть.
Пятеро юных Броунеллов выжили в катастрофе легкого самолета в горах Сьерра-Невада, унесшей жизни их родителей. Дети были травмированы и физически, и психологически – солнечные ожоги, крайнее истощение, амнезия, потеря речевых функций… Я не покладая рук работал с ними два месяца, и это попало в газеты.
– Знаешь, Алекс, – продолжал главврач, – в попытках совместить высокие технологии и самопожертвование, которые и лежат в основе современной медицины, мы зачастую совершенно упускаем из виду как раз человеческий фактор.
Круто загнул, прямо как с трибуны. Я очень надеялся, что он не забудет эти слова при планировании очередного ежегодного бюджета.
Главврач еще какое-то время гладил меня по шерстке, разглагольствуя о «передовом крае гуманистических устремлений», на котором должна располагаться наша больница, после чего улыбнулся и подался ко мне всем телом.
– А кроме того, я вижу во всем этом немалый исследовательский потенциал, так что как минимум две-три публикации к июню тебе обеспечены.
В июне мне, адъюнкту, предстояло получение полноценного профессорского звания, а главврач был членом квалификационной комиссии.
– Генри, по-моему, вы взываете к моим низменным инстинктам.
– Боже упаси! – Он лукаво подмигнул. – Наша главная задача – просто помочь всем этим несчастным детишкам, ставшим жертвами гнусного насилия.
И, покачав головой, добавил:
– Какая мерзость… Этого типа надо попросту кастрировать.
Чисто хирургический подход к делу.
* * *
Я с обычной для себя одержимостью с головой ушел в разработку программы реабилитации. Терапевтические сеансы мне разрешили проводить в моем частном кабинете – при условии, что вся слава достанется Западному педиатрическому.
