Экси относилось к совместным видам спорта, но редко какой университет жаждал видеть в рядах своей команды женщин. Как гласила история «Лисов», в первый год ректорат Пальметто отказал Ваймаку, включившему в заявку девушек. Однако после провального первого сезона администрация сделалась чуть более сговорчивой, и Ваймак набрал в команду сразу трех. Более того, он назначил Даниэль Уайлдс первой в истории НССА женщиной-капитаном среди команд первого дивизиона.
Поклонники экси и так не жаловали «Лисов», но Даниэль буквально затравили. В первый год после назначения даже партнеры по команде не стеснялись прилюдно издеваться над своим капитаном. Отъявленные женоненавистники обвиняли во всех неудачах «Лисов» исключительно ее. И все же, несмотря на весь сыр-бор, не имея поддержки ни от кого, кроме Ваймака, Даниэль удержалась на своем посту. Только три года спустя стало ясно, что тренер не ошибся с выбором. «Лисы» по-прежнему оставались аутсайдерами, однако под предводительством Даниэль начали превращаться в сплоченную команду и мало-помалу набирать очки.
Нил представлял Даниэль Уайлдс бессердечной стервой, но фотографии развеяли это представление. На всех снимках девушка сверкала улыбкой, жизнерадостной и опасной одновременно. Заметив, куда смотрит Нил, Хэммик по очереди ткнул пальцем в лица на ближайшем фото.
— Дэн, Рене и Элисон. Дэн — классная девчонка, но на тренировках загоняет тебя до смерти. Элисон — коварная сучка, с ней лучше не связывайся. Ну, а Рене — просто няшка. Смотри, не обижай ее.
— Иначе прилетит в лоб? — озвучил Нил то, что не договорил Ники.
Тот лишь улыбнулся и пожал плечами.
— Идем, — поторопил Кевин.
Они прошли по коридору мимо двух дверей с табличками «Дэвид Ваймак» и «Эбигейл Уинфилд». Третья дверь была отмечена простым красным крестом, а на двух следующих значилось: «Женская раздевалка» и «Мужская раздевалка». Кевин приоткрыл дверь в мужскую, позволив Нилу беглым взглядом окинуть яркие оранжевые шкафчики, скамейки и выложенный плиткой пол. Нил хотел задержаться и осмотреть все как следует, но Кевин уже ушел вперед.
Коридор заканчивался просторным помещением, которое Нил смутно помнил по фотографиям в газетах. Отсюда можно было выйти непосредственно на стадион, и только сюда «Лисы» пускали журналистов для послематчевых интервью и фотосессий. В комнате стояло несколько оранжевых скамеек; белый кафельный пол пестрел отпечатками рыжих лисьих лап. В углу были свалены в кучу оранжевые конусы для разметки поля. Справа от входа находилась белая дверь, а напротив — оранжевая.
