— Езжай домой...
Вот как не любят приезжих... Сквозь туман в той стороне, куда направлялись мои попутчики, виднелись домишки поселка. К диспетчерской шел водитель автобуса.
— Извините, скажите, пожалуйста, где тут море?
Водитель словно споткнулся о мой вопрос, как-то странно засмеялся и махнул рукой в ту сторону, откуда я приехала:
— Там, там... Не тут.
Я побоялась отходить от “Икаруса”, который доставил меня в это пустынное место, и минут десять стояла на краешке асфальтированной площадки под пронизывающим ветром. Наконец тот самый шофер занял свое место в кабине, и, помучив меня ожиданием, открыл двери автобуса.
Через час я снова оказалась перед проходной завода. Неподалеку темнела моя гостиница и памятник трем рыбакам. После пережитого злоключения даже стандартный номер отеля “Салдуве” показался желанным пристанищем.
6
В моем номере поселилась новая соседка. Я с интересом разглядывала огромную сумку в черно-белую клетку и разложенные на тумбочке вещи — книги, все в дерматиновых обложках, как школьные учебники, бутылочки с аптечными наклейками, клубок зеленых мохеровых ниток с воткнутыми в него толстыми спицами.
Биргита Эдуардовна — так звали новую соседку — оказалась женщиной средних лет исключительно домашнего типа: полноватая, с “химией” на выбеленных волосах и в трикотажном костюмчике отечественного производителя. Разве что глаза необыкновенные — большие, зеленовато-голубые, с припухшими веками; причем нижние веки больше верхних. От этого казалось, что Биргита Эдуардовна все время сонно жмурится. И весь ее облик нес отпечаток этой сонливости: замедленные движения, манера говорить, растягивая слова.
Биргита Эдуардовна поделилась со мной своим мнением насчет здешней погоды и насчет отсутствия всякого порядка на здешних предприятиях, и нужно сказать, что ее мнение целиком совпадало с моим. Она возмутилась, что бессердечное начальство посылает молоденьких специалисток в такие тяжелые неблагодарные командировки, и я сразу начала искренне себя жалеть.
Соседка достала кипятильник и заварила чай, разложила нарезанный хлеб и домашние котлеты с чесночком... Наконец мне повезло в этой поездке. Может быть, теперь решатся и остальные мои проблемы?
— А как отсюда добраться до моря?
— До моря? — Биргита Эдуардовна удивленно посмотрела на меня и поставила стакан с чаем на стол. — Тебя тянет к морю? Как интересно. Нужно выяснить, какие особенности твоей кармы вызывают у тебя такое желание, и чем это тебе угрожает. Дай мне свою ладонь... Так... — Биргита Эдуардовна поворачивала прохладными пальцами мою ладонь, словно письмо, написанное очень плохим почерком, и говорила, будто сама себе. — Линия жизни огибает холм Венеры и сливается с линией сердца... Все свидетельствует о чувствительном и меланхоличном характере... Чрезвычайно развит холм Луны, он отвечает за интуицию... На холме Юпитера — крест. Ты добьешься славы.... Но тебе нужно избегать контактов с открытой водой. И линия жизни раздваивается возле водяной звезды... Видимо, в твоей карме что-то не отработанное подталкивает тебя к самоуничтожению...
