За годы, проведенные летом в деревне, мы выработали ритуал. В три сорок я ставила на плиту чайник. В три сорок пять приходила тетя Маша. Мы пили чай, потом играли в карты. Вечером с базы приходил дядя Миша. Что он делал на базе, я толком не знала, но вместо денег дядя получал «натуру» – картошку, сено, комбикорм.
Конечно, было хозяйство – корова, две свиньи, десяток кур. Сарай был по ту сторону участка, со своей калиткой, через которую корову выводили на выпас и вечером пригоняли обратно. Калитку охранял престарелый Черныш.
Мне было девять, я носила модный хвостик и легинсы и считала себя почти что подростком. Вечерами я гуляла туда-обратно по улице, замедляя шаг у предпоследнего дома. Там гостили двое белокурых братьев из Караганды – Эд и Вова. Эд был так себе, а Вова – ничего такой. Когда жара спадала, они вытаскивали на улицу велосипед, ставили его колесами вверх и бесконечно чинили. Возле их дома вечерами собирались подростки, а я прогуливалась мимо, надеясь, что, несмотря на малый возраст, меня пригласят в тусовку.
Так вот. Пятнадцатого июля, часов в одиннадцать, когда я стояла между грядками, раздумывая, мыть ли вырванную морковку или хватит обтереть ее об штаны, прибежал Бауыржан, соседский пацан.
– Тьоть Маш, дьять Миш здесь?
– На работе, – ответила я и откусила от морковки.
– Ата просил передать – ваша Майка сбежала. – Отец Бауыржана работал пастухом.
– Всьо поняла? – уточнил Бауыржан. Он важничал, сообщая плохую новость.
Я кивнула. Сосед уже хлопнул калиткой. Звякнул колокольчик.
Рыжая Майка была слегка того. Тетя Маша жаловалась, что вечером, когда стадо пригоняют в деревню, корова бегает задравши хвост и не идет домой.
– Идиотка ненормальная, – добавляла она в конце каждого рассказа о коровьих похождениях.
Я доела морковку, закрыла дом, положила ключ под коврик и побежала в школу.
Тетя Маша была занята и встретила меня недовольно:
– Ну а я что, спрашивается, сделаю? У меня совещание районное. Шла бы сразу к дяде Мише.
В класс вошла практикантка.
– Мария Петровна, начинается, – сказала она, волнуясь так, будто начинался конец света.
Выходя, тетя Маша бросила через плечо, чтобы я шла на базу.
– Скажи Михаилу, пусть разбирается.
Я не успела сообразить, что не знаю, где находится база.
С горя зашла в магазин на горке. Приземистый одноэтажный домик стоял в самом деле на горке. В девяносто третьем он назывался «У Ларисы», но местные всегда говорили «сходить на горку». Деревянное нутро магазина пахло хлебом. За прилавком сидела с книжкой толстая Лариса. Я выпила стакан томатного сока; Лариса спросила, как я поживаю. Узнав о моих неприятностях, она рассказала, как добраться до базы.
