Она подошла к знакомой двери и позвонила. Ей открыла пожилая женщина.
— Елизавета Андреевна, здравствуйте, вы меня помните? — спросила Доминика.
— Нет, не припоминаю.
— Я — Доминика.
— Кто? — переспросила женщина.
— Доминика Шевчук. Вы еще говорили, что так сейчас не называют, имя у меня редкое, а потому я за него в ответе, помните?
Женщина стала что-то припоминать.
— …и что барышни локти на стол ставить не должны, а мужчины должны вставать, когда женщины входят в комнату… — продолжала Доминика.
— Никуша! Боже! — всплеснула руками Елизавета Андреевна.
— Да, это я!
— Проходи, что же мы у порога стоим? Попьем чайку, как в старые времена, помнишь, как ты ко мне захаживала?
— Конечно, помню, у вас всегда было варенье из крыжовника, у нас на даче все росло, а вот крыжовника не было, а я его так любила.
Елизавета Андреевна была искренне рада Доминике:
— Есть крыжовник, есть, проходи! А я тебя не признала, ты красавица… да что я говорю, ты и раньше была — кровь с молоком, но я же знала тебя почти девочкой.
— Я помню наши занятия — вы дали нам такую базу, что я теперь с немцами без переводчиков могу общаться.
— Умница моя! Я всегда знала, — улыбалась Елизавета Андреевна.
— Честно говоря, мы на уроках с девчонками всегда подсматривали за вами — как вы садитесь, как встаете, интонацию вашу копировали, но дворянками от этого так и не стали.
— Вспомнила. А вот сейчас ты мне расскажешь: кем ты стала, чем занимаешься… По наряду вижу — достаток имеешь, и слава богу.
— Да, у меня все в порядке. Елизавета Андреевна, я только на минутку — меня такси ждет. Я к вам по делу. За помощью.
— Что за оказия? — насторожилась Елизавета Андреевна.
— Одолжите денег.
— У меня много денег нет, разве что пенсию вчера принесли. Я только картошки килограмм да кефира купила, да, за свет еще заплатила… а так вся цела. Сколько тебе?
Доминика посмотрела на протянутые ей деньги и чуть не расплакалась:
— Елизавета Андреевна, можете мне одолжить всю пенсию? Я вам завтра верну.
Женщина заколебалась. Видя это, Ника сняла с пальца Риткино кольцо с брильянтом, положила его на столик в прихожей:
— Если что — сдадите в скупку, тут хватит прожить какое-то время. Это очень дорогое кольцо.
— Ника, зачем? — спросила Елизавета Андреевна.
— Но не продавайте его сразу. Я вернусь. Если что — обязательно позвоню.
— А ты номер помнишь?
— Помню, в нем цифры моего дня и года рождения. Доминика поцеловала растерявшуюся женщину и вышла.
А в офисе события развивались стремительно. Пришла Амалия Станиславовна. Юля бросилась к ней:
