Незримый фронт | страница 4
— Я мерзлячка, — пошутила Альдона Эдмундовна.
Коротая время за приятной беседой, мы и не заметили, как доехали до Лодзи.
В квартире Альдоны Эдмундовны нас никто не встретил. Ее дочь Мария была еще на работе, а больше в доме никого не было.
Альдона Эдмундовна оказалась доброй и гостеприимной хозяйкой. Накрывая на стол и хлопоча по хозяйству, она все время говорила со мной, вспоминала брата, рассказывала о своей жизни.
Во время нашествия фашистов она с мужем и дочерью находилась в Вильнюсе. Голод и нужда в конце концов погнали их из города в небольшой поселок Дзержинск. Тут тоже было трудно. Люди опухали от недоедания. Кое-как они с дочерью выжили, а муж умер.
К их счастью, люди в поселке оказались порядочными и немцам никого из семьи не выдали. Можно представить, что было бы с родными прославленного революционера, окажись они в руках фашистов.
Когда Советская Армия освободила Вильнюс, а затем Варшаву и другие города, Альдона Эдмундовна с дочерью Марией выехала на жительство в Лодзь.
Время за разговором летело незаметно. Вернулась с работы Мария, Альдона Эдмундовна познакомила меня с ней и объяснила ей цель моего приезда из Варшавы. Мария оказалась простой и обходительной женщиной и тоже очень похожей на Феликса Эдмундовича.
Феликс Эдмундович Дзержинский с женой и сыном.
С разрешения хозяйки и ее дочери я сфотографировал их. Фотоснимки получились хорошие, и я вручил их родным Феликса Эдмундовича, когда посетил их во второй раз.
После чаепития Альдона Эдмундовна извлекла из своих тайников дорогие ей реликвии, заботливо упрятанные в черной тисненой папке, перетянутой голубой лентой. Фотокарточки в папке тоже были тщательно завернуты в бумагу.
Положив передо мной на стол бесценные для истории документы, Альдона Эдмундовна сказала:
— Вот фотоснимки и письма Феликса Эдмундовича. Посмотрите их, и что вам нужно — используйте. Не спешите, можете заночевать у нас, а завтра еще поработаем.
С чрезвычайным волнением я взялся изучать содержимое заветной папки. Фотоснимки в большинстве были сделаны в Швейцарии, в городе Цюрихе. Вот Феликс Эдмундович со своей женой Софьей Сигизмундовной и сыном. А вот он в арестантской робе: этот снимок сделан в Орловской тюрьме в октябре 1914 года, куда он был брошен царским правительством в первый год империалистической войны.
Интересной оказалась переписка Феликса Эдмундовича с сестрой Альдоной Эдмундовной и с близкими друзьями. Письма более чем тридцатилетней давности. Просматриваю одно письмо, другое, третье. На письмах и открытках из тюрьмы — черный жирный штамп цензуры: «Проверено». Феликс Эдмундович очень осторожен, пишет намеками. Но как он досадует, что в это сложное время он не на свободе, не среди своих верных друзей, не может вместе с ними бороться против самодержавия.
