Разрушенные храмы, ни ограды, ни колокольни, склепы все сметены, мусор, железки повсюду — там еще недавно было СПТУ. Дошли до скита — в скиту жили мирские люди, какие-то дядьки ходили в майках, висело белье на веревках. Мы почему-то не стали искать Александру — потом найдем, вернулись в монастырь и сразу увидели могилу старца Амвросия, как нам и описал ее отец Леонтий: на земле из бетона аккуратно очерчен прямоугольник, как будто бетон выливали из ведра, такой же крест — бетоном из ведра — посередине. Мы положили возле этого креста свою нехитрую еду, спели панихиду, сели недалеко от могилки на траву, сидим и едим бутерброды. И тут появляется Александра, мы как-то сразу поняли, что это она. «А знаете, девочки, место, на котором вы сидите, это могила старца Льва». Оля заплакала, а я молча этот позор пережила — меня в таких случаях уже тогда выручала спасительная мысль из «Невидимой брани» о том, что не стоит очень уж расстраиваться, если сделаешь какую-нибудь очередную гадость, потому что: «Господи, чего же мне еще от себя было ожидать!» И мы пошли в сторону Казанской церкви уже втроем, очень хотелось посмотреть, что там в храме. Дверь была заперта, Ольга ухватилась за подоконник и заглянула в окно, пока мы с Александрой ее поддерживали: «Там косилки, трактора!»
И тут я услышала удар колокола. «Ой, колокол!» — воскликнула Ольга. И Александра тоже его услышала. Звук был очень мощный, густой — то ли колокол гудит, то ли ангелы поют. Потом был еще один удар колокола, под облаками, и — третий удар, еще выше, где-то совсем в небесах.
Батюшка наш отец Наум на это потом сказал:
— Вам было показано, что благодать от Оптиной не отошла. Возьмите жизнеописание малого святого — он два-три чуда совершит, и вот пожалуйста, его житие. А оптинские старцы — сколько они таких чудес в день совершали!
Александра привела нас к источнику преподобного Пафнутия Боровского, рассказала, что его часто видят здесь, как он ходит по водам в белых одеждах. В тот день как раз была его память — 14 мая, и я очень радовалась, что святые калужской земли сопровождают нас в этой поездке.
Попрощались с Александрой — хранительницей Оптинского скита; Оля уехала в Москву, а я отправилась искать Марию Семеновну.
В маленькой однокомнатной квартирке в более чем скромной обстановке она сидела на железной кровати под ковриком с оленями и внимательно смотрела на меня — аккуратная худенькая старушка в шерстяном темном сарафане и старомодной блузке, седые волосы собраны в пучок. Я представилась, передала поклон от отца Алексея и выгрузила на стол банки сгущенки и рыбные консервы с пряниками. И вдруг услышала:
