По телу моему прошла дрожь. Я подняла взгляд на Олю, но не успела задать ни единого вопроса, как она пояснила сама:
– Я ещё тогда заметила… давно. Но думала, что показалось. Знаешь, иногда на фотках такое бывает, когда там лицо какое-нибудь на букете проявляется или ещё что-то такое. Мистика, одним словом. Но сейчас…
Я с силой зажмурилась, после чего открыла глаза и вновь посмотрела на снимок. Может, и мне почудилось?
– Но сейчас, когда всё это случилось… когда я вижу вас с Владом вместе, а сама вспоминаю, какими вы были с Севой…
Она не договорила, голос Ольги сорвался, и я посмотрела на подругу растерянно. Мой мозг, кажется, уже всё понял, но сознание отказывалось воспринимать случившееся всерьёз.
– Я не понимаю, Оль… он что – жив? Сева жив и это – Титов?
Ольга растёрла ладонями лицо и, подавшись ко мне через столик, неожиданно жёстко проговорила:
– Если это так, клянусь, я убью эту сволочь. И Кира вместе с ним, потому что он, кажется, что-то знает.
Господи, как же горько мне стало. Горечь была везде – на кончике языка; отравляющим пятном, которое всё растекалось – в груди. Везде. Даже в воздухе, который вдруг стал похож на отраву.
– Я не могу… не могу в это поверить, – шепнула, ощущая, как во рту пересыхает. – Я не могу поверить в то, что это Сева… не могу, понимаешь?
Теперь к горлу подступила тошнота. Если это и вправду был мой погибший муж, я не представляла, почему он так поступил со мной. И не представляла, что мне с этим делать.
– Понимаю. Понимаю, Лин… Очень хорошо понимаю. Но мы всё выясним.
– Как?
– Пока не знаю, но понимаю, что трясти на этот предмет Кирилла пока точно не стоит. Иначе всё это станет достоянием для Титова слишком быстро. А я не хочу, чтобы он был в курсе раньше времени.
Ольга поджала губы, глаза её загорелись нехорошим блеском.
– Оль… – шепнула я, понимая, как же жалко сейчас звучит мой голос.
– Тчш-ш-ш! Не раскисай! Мы всё выясним, я тебе клянусь. И то, почему Сева так поступил – в первую очередь.
Меня вновь затошнило. Пришлось закрыть глаза, чтобы побороть этот приступ.
– Если это всё же Всеволод, – шепнула я, надеясь, что это ужасное состояние, в котором находилась, развеется.
– Я очень надеюсь, что это не он, Лина… – ответила таким же тихим голосом Ольга. И добавила то, что чувствовала и я: – Иначе у меня останется только одно желание – убивать.
Мы с Ольгой разъехались по домам, хотя теперь особенно не хотелось называть этим словом то место, где мы жили с Титовым. Или Кравцовым?
