В тот вечер, по уверениям подростков, мы коротали вечер на окраине поселка. Зачем я совершила поджог, мои друзья не ведали, объясняли просто:
– Лидка – оторва. Она с той теткой, ну, Фаиной, что сгорела, в магазине сцепилась.
Почему Фаина оказалась в заброшенной бане вместе с сыном, никто не знал ответа. Загадок, к сожалению, не убавилось, а только прибавилось. Но одно было ясно: я на самом деле уничтожила семью Клима. И самого Клима, и себя…
Слез у меня не было. Какое-то оцепление, безразличие ко всему. Без Клима я не могла. С ним тоже. Конечно, я могу остаться, пусть он наказывает меня ежедневно, ежечасно. Вытерплю все, потому что виновата. Но… я понимала, чувствовала и другое: Клим стал в меня влюбляться. И от этого его, и без того израненной душе, было еще хуже. Его сердце разрывалось. Теперь мне понятно бешенство, боль, отчаяние Клима, когда я нашла фотографию его семьи. Ты все испортила, Лида! Да, Клим, испортила! Тот день был счастьем не только для меня. Он и для Клима стал отдушиной, глотком свежего воздуха после многолетних страданий. Его тянуло ко мне, это очевидно. Он постарался обо всем забыть, хотя бы на время, хотел немного побыть счастливым.
Я не винила себя за то, что заглянула в комод. Рано или поздно подобное все равно бы произошло. Даже страшно представить, что сейчас испытывает человек, которого я люблю больше жизни. Мне нужно уйти… Нет, не от Клима. Вообще уйти из этой жизни. Ему так будет легче. Некому будет мстить, исчезнет убийца жены и сына, и тогда, возможно, боль начнет отступать. Клим еще молод, он все может начать заново. Так же как и Федора, тетя поправится, останется одна в квартире, и, уверена, найдет мужчину своей мечты. подошла к окну, посмотрела вверх. Ноябрьское небо было хмурым и грязным. Пройдет несколько месяцев, и вид из этого окна перестанет быть таким мрачным. Расцветет зелень, озарит синий небосвод ласковое солнышко. Но я.. уже ничего этого не увижу. Где в доме аптечка, я не знала. Но видела кучу пилюль в сейфе. Много, очень много… Хватит, чтобы исчезнуть навсегда. Другого выхода у меня нет. И дело не только в страданиях Клима и моей боли. Самое страшное – я убила ребенка! Крохотного белокурого мальчика, похожего на Ангела. принесла с кухни графин с водой. Стаканом столько пилюль не запить. Взяла первую горсть. Нежданный звонок заставил меня вздрогнуть. Отвечать не хотелось. Но я все же протянула руку к мобильнику. Таня. даже обрадовалась, хотела услышать голос подруги напоследок…
