– Мне было скучно, – пожала я плечами.
Мужчина прошел на кухню, схватив с тарелки кусок пирога. Я треснула его по руке.
– Сначала руки мыть и нормально поесть, сладкое после!
– Воу-воу, – поднял руки Рома, – хорошо, воспитательница.
Я улыбнулась, глядя в спину мужчине. Вот удивительно, почему меня тянет на плохих мальчиков? Хотя Рому я с натяжкой назвала бы плохим, я ему очень доверяла и была благодарна, и не хотела думать о его роде деятельности.
Пока мужчина мыл руки в ванной, раздался звонок в дверь. Я подкралась ко входу, но уже не так настороженно, все-таки я не одна дома. Ожидаемо, это были Олеся и Макс.
Я открыла дверь, впуская вихрь укора и настороженности. Олеся выглядела явно взволнованной, Макс казался сердитым. Есть подозрение, что он меня недолюбливает, а теперь может делать это по официальной причине.
– Ты как? – спросила подруга, обнимая.
– В порядке, правда, – улыбнулась я ей.
– Это пока, – донеслось со стороны ванной, и в проеме появился Рома.
Я замялась, глядя на удивленную Олесю и сосредоточенного, готового накинуться Макса. Поэтому решила сразу разрядить обстановку.
– Эм, это Рома, – представила я мужчину. – А это мои друзья – Олеся и Макс.
Мужчины пожали руки, при этом внимательно рассматривая друг друга.
– А я тебя знаю, – выдал молчавший до этого Макс.
Рома лишь усмехнулся уголком губ.
– Добрый вечер, Максим Станиславович, как жизнь молодая? Я так понимаю, обращение «гражданин начальник» уже неуместно?
Рома откровенно глумился. А еще они знакомы, и моя пятая точка подсказывает, что знакомство состоялось во времена службы Макса. Неудобненько получилось.
– Катюша, – обратился ко мне Макс, – этот (кивок на Рому) и есть твоя проблема?
– Этот, – не дав открыть мне рот, ответил Рома, – пытается сделать так, чтобы проблем не было.
– А, ну как же, ты же у нас по части решения проблем, – не остался в долгу Макс.
Мужчины походили на двух разъяренных быков, разве что копытами землю не били. Олеся растерянно хлопала ресницами, пытаясь понять, о чем они говорят, а я начала закипать. Они тут, простите, письками меряются, а я, может, последнюю неделю дышу загаженным городским воздухом.
– Так, стоп! – повысила я голос. – Быстро все в гостиную, я сейчас подам ужин, а до этого ни слова больше.
Все разом повернулись ко мне, и стало некомфортно. Сейчас пошлют скопом, а Катенька сиди плачь, да смертушки своей дожидайся.
– А почему им руки не надо мыть? – отмер Рома. – Меня, помнится, к ужину с грязными руками не допустили.
