Но это был не страж, а Луис, и он сжимал и плечо Тамары. Он сдавленно запел, сосредоточившись. Рывок, и мы провалились сквозь пол.
Я упал на четвереньки на краю класса, полного пустых столов, от падения боль вспыхнула в конечностях. Тамара выругалась, но поднялась на ноги в одно время со мной.
— Что это было? — сказала она Луису.
Лидер Лиги улыбнулся. Он пошатнулся и сжал край стола для равновесия.
— Они оставили мне телепортацию. Я не могу унести нас дальше пары футов, и с нестабильной магией, как сейчас, даже это сложнее обычного. Идемте. Нужно выбраться отсюда, пока они не заперли наши разумы, а то и всех нас.
Громкие голоса уже звучали над комнатой. Мы выбежали в коридор, а кто-то перенесся в комнату за нами. Тамара захлопнула дверь, и мы устремились к входу в здание.
Мы повернули за угол, пересекли дорогу молодой женщине с парой книг, прижатых к груди, и с просторно намотанным хиджабом на голове. Ее темные глаза расширились при виде нас.
— Финн?
Воспоминание раскрылось: ее лицо, обрамленное серой формой экзаменатора, ее тихие утешения. Это она…
— Идемте! — Тамара потянула меня и Луиса к другой двери. — Миновать стену можно не одним способом.
Она повела нас по залу для лекций и подвинула стул из конца ряда к скругленному окну. Стекло разбилось и упало на землю снаружи.
Тамара опустила стул под окном. Мы запрыгнули на него по очереди, чтобы выбраться наружу. Я обогнул осколок, еще торчащий из рамы. Это был не самый изящный способ покинуть школу, которую я раньше хотел посещать, но магия разбила стекло, и я не мог ощущать себя виновато.
Мы побежали по короткому газону между зданием и тротуаром, оказались лицом к лицу с толпой, идущей к колледжу.
Я повидал достаточно протестов за последние месяцы, чтобы узнать такой. Вот только десятки людей шли к зданию с плакатами «Никакой магии в нашем городе!» и «Магия = ужас!». Некоторые из них уже кричали, лица искажали страх и гнев. Я замер, запнувшись.
Папа говорил о движениях против магии в стране — организациях, что сопротивлялись появлению магов на публике и устраивали проблемы на мероприятиях. Моего дядю убил такой человек еще до моего рождения. Я видел несколько их демонстраций в новостях, но не сталкивался с такой толпой лично.
Каннингхэм говорила, что атака террористов делала отношения магов и простаков натянутыми. Атака взволновала не только правительство, но и обычных жителей. Они винили нас в нападении мятежников на город.
