— Как ты… Да. Магия, — слово все еще звучало глупо.
Я повернулась, искала другой вариант. Вокруг фонтана было слишком много людей. Я пошла по узкой дорожке и сошла в нее за деревья.
Разорванный листочек, оставшийся после ребенка, валялся кусочками на траве. Маленький, но уже сложнее. Я указала.
— Ты можешь сделать листик целым?
Джонатан склонил голову.
— В какой-то степени. Сложно понять, все ли тут части.
— Постарайся.
Он уверенно улыбнулся и опустился, чтобы протянуть руки к листочку. Я присела напротив него.
Фраза Джонатана в этот раз была длиннее, звенела мелодией. Кусочки листика дрожали под его пальцами. Они полетели друг к другу, крутясь, поворачиваясь нужной стороной. Они соединялись. Мой рот раскрылся.
Джонатан выдохнул и улыбнулся шире. Он поднял целый листочек без кусочка внизу, который могло сдуть ветром. Он протянул листик мне.
Я провела большим пальцем по хрупким прожилкам. Я даже не видела, где он был разорван. Это не Франкенштейн. Листочек словно только что упал с дерева.
— Невозможно, — сказала я.
— Возможно, — тихо сказал Джонатан. — Это магия. Хоть не все маги так могут. Ты придумала сложное задание?
Да? Я не могла отрицать увиденного, но тело бунтовало. Голова кружилась. Как магия могла быть реальной?
И в голову пришла идея. Так резко, что сердце дрогнуло. Я повернулась, увидела палку в паре футов от себя.
— Все еще мало? — сказал Джонатан.
— Нет. Я хочу, чтобы ты…
Я прошла и схватила палку. Я сломала ее пополам, уперев край в землю. Я подняла кусок с острым краем. То, что надо.
Я была уверена только в одном, что нельзя было подделать трюком. В себе.
Я перевернула ладонь и поднесла острый конец палки к коже. Я провела палкой по коже. Джонатан вскрикнул.
Боль пронзила руку, выступила кровь. Я оставила тонкую царапину в дюйм длиной. Я опустила палку и протянула руку Джонатану.
— Ты можешь исправить это?
— Эми, — он обхватил мою ладонь своими руками, но смотрел на мое лицо. Разглядывал мое выражение лица… в смятении. И в тревоге. — Не нужно было так.
— Знаю. Просто… я хочу знать.
Его пальцы нежно прижались к моим, согревали. Мы стояли близко, и мне было сложно вдохнуть.
— Я знаю только основы медицинской магии, — сказал он. — Я могу запечатать кожу и притупить боль, но она вернется, когда чары выветрятся.
— И так подойдет.
Джонатан склонился над моей ладонью. Он провел большим пальцем над порезом, не задевая кожу. Мелодичный куплет сорвался с его губ, больше незнакомых слов.
