– О, конечно, почему бы и нет? Они ведь ничуть не удивятся, если я притащу с собой лионидского принца.
– Значит, он не знает, кто ты?
– Полагаю, сейчас ты начнешь читать мне наставления о том, что врать плохо.
Он рассмеялся; поначалу она удивилась, но потом вспомнила, с кем разговаривает.
– Ладно, – сказала Биттерблу, – хорошо. Кстати, а как все-таки ты объяснил остальным, почему ворвался ко мне в кабинет? Как всегда, «шпион доложил»?
– Естественно. Шпионы постоянно рассказывают мне всякое в строжайшем секрете и в самый последний момент.
Она хихикнула:
– О, но ведь это ужасно, правда, По, так много врать? Особенно тем, кто тебе доверяет.
Он не ответил и снова повернулся к стене. Его лицо осталось веселым, но в нем мелькнуло еще что-то, отчего она умолкла и пожалела о своих необдуманных словах. Ибо в той паутине лжи, что опутала По, не было ничего смешного. И чем шире она расползалась – чем чаще По помогал Совету, чем больше союзников находил, – тем печальнее становилось дело. Для тех, кто удивлялся его неспособности читать, он сочинил историю о болезни, из-за которой ему трудно видеть вблизи, – но эта ложь была ненадежной и у некоторых вызывала сомнения. Биттерблу не хотелось даже думать о том, что будет, если правда выйдет на свет. Плохо уже то, что По читает мысли, но вдобавок он лгал об этом больше двадцати лет, а ведь им восхищаются, его восхваляют все семь королевств. В Лиониде просто-напросто поклоняются ему! А что будет с его близкими, которые ничего не знали? Знают Катса, и Раффин, и спутник Раффина, Банн; матушка По, его дед. И всё. Гиддон не в курсе, как и Хильда. Отец и братья По. Не посвящен даже Скай, а он обожает младшего брата.
Биттерблу не хотелось думать и о том, как поступит Катса, если По коснется людская жестокость. Ярость, с какой она станет защищать его, будет поистине ужасна.
– Прости, что не сумел уберечь тебя от того, что тебе пришлось сегодня пережить, Светлячок.
– Нечего здесь прощать. Я ведь справилась, верно?
– Более чем. Ты была великолепна.
В профиль он так походил на ее мать. У Ашен был тот же прямой нос, те же морщинки лежали вокруг губ обещанием частых улыбок. Об Ашен напоминал и его говор, и безграничная горячая верность. Пожалуй, был смысл в том, что По и Катса появились в жизни Биттерблу именно тогда, когда от нее оторвали мать. Не справедливость, но смысл.
– Я сделала так, как научила меня Катса, – тихо сказала она.
Он потянулся к ней и крепко прижал к себе, и кольцо его рук помогло ей снова ощутить себя хозяйкой в собственном теле.
