Конкретно сейчас, как говорилось в письме, он находился в северном королевстве, называемом Нандер, и мутил там воду. В другом письме Биттерблу прочла, что Катса, несравненная в бою и Одаренная умением выживать, делила свое время между королевствами Истилл, Сандер и Вестер, где также мутила воду. Это было главным занятием обоих Одаренных, а также небольшой группы их друзей: они масштабно мутили воду – используя взятки, угрозы, саботаж, организованные восстания, – чтобы мешать гнуснейшим затеям самых испорченных в мире королей. «Нандерский король Драуден налево и направо сажает в темницы и казнит своих вельмож, ибо знает, что среди них есть изменники, но не знает, кто именно, – писал По. – Мы собираемся вытащить их из темниц. Гиддон и я учим горожан сражаться. Близится революция, сестра».
Заканчивались письма одинаково. По и Катса не встречались несколько месяцев, а Биттерблу не видели уже больше года. Оба собирались приехать, как только позволят дела, и остаться при ней как можно дольше.
Биттерблу была так счастлива, что свернулась калачиком на диване и с минуту обнимала подушку.
Лиса в дальнем конце комнаты умудрилась добраться до самого верха высоких окон, опираясь руками и ногами на перекладины рам. Зависнув там, она энергично терла свое отражение, полируя стекло до ослепительного блеска. Одетая в синюю юбку-штаны, Лиса гармонировала с убранством комнаты, ибо гостиная Биттерблу была вся синяя, начиная от ковра и сине-золотых стен и заканчивая потолком полуночно-синего цвета, украшенным трафаретными золотыми и алыми звездами. В этой комнате на синей бархатной подушке всегда возлежала королевская корона – кроме тех случаев, когда Биттерблу ее надевала. Гобелен с изображением сказочной небесно-голубой лошади с зелеными глазами скрывал тайную дверь, которая многие годы назад вела вниз, в покои Лека – до того, как пришли мастера и замуровали лестницу.
Лиса была Одаренной. Один ее глаз был бледно-серый, второй – темно-серый; рыжие волосы и резкие черты лица поражали, едва ли не ослепляли красотою. Дар Лисы интриговал – она была наделена бесстрашием. Но не тем бесстрашием, что идет рука об руку с безрассудством, а лишь отсутствием неприятного ощущения страха. На самом деле, как определила для себя Биттерблу, Лиса могла с почти математической точностью рассчитывать материальные последствия своих действий. Ей лучше всех было известно, что случится, если она поскользнется и выпадет из окна. И быть осторожной ее заставляло именно это знание, а не чувство страха.
