Конечно, почти невозможно предположить, что горг решает проблему путем убийства разумного. Но Фиалка на фоне остального населения планеты — просто монстр. У него предельный для рокианца уровень агрессивности.
Воспоминания нахлынули на меня, как волна. Те воспоминания, которые я держу обычно в самой глубине сознания, не позволяю им прорваться вверх.
Я не успевал. Мы прорвались на базу террористов, прошли по извилистому коридору до блока управления. И тут — откуда они только появились? Кто бы догадался, что это — не стенной шкаф для аварийного комплекта скафандров, а еще один проход? Двое: вооруженный ручным гранатометом мутант и связанная заложница с залепленным какой-то гадостью ртом. Почему-то я ярче всего помню эту грязную нашлепку на лице женщины…
Мутант прикрывался ею, как щитом, надеясь прорваться к выходу. Его гранатомет смотрел мне в грудь, а я не успевал поднять бластер… Любое мое движение — и термическая граната помчится вдоль коридора. Крындец и мне, и ушедшим вперед ребятам.
Про Фиалку я не думал. Он был с другой стороны от прохода. Он тоже не успевал. Не успевал подставить грудь под гранату. Он бы предпочел сделать это. Если бы мог успеть. Не сомневаюсь.
Но Фиалка просто прыгнул. Что такое ноль семь «же» для того, кто вырос при полутора? Он прыгнул ногами вперед, целясь в голову мутанта. Он прекрасно понимал, что его два с половиной центнера, помноженные на скорость прыжка, ломают человеку позвоночник.
Потом, когда мы зачистили базу, у горга началась лихорадка. Я сидел с ним в госпитале и мучился вместе с ним. Конечно, смысла в этом не было никакого. Но я пытался как-то утешить Фиалку.
«Этот гад не был разумным существом, — бормотал я — ты убил не разумного, а дикое животное. Люди тем и отличаются от горгов, что способны превращаться в животных».
«Значит, и я стал животным».
«И что же, теперь умирать? Нужно учиться жить с этим. Я-то как-то живу».
«Я не могу».
«Мы — Стража. Потому что только зверь может остановить зверя. Мы вынуждены быть зверьми, оставаясь при этом людьми».
Не знаю, сумел ли я найти нужные слова. Но мне кажется, что Фиалка тогда стал более человеком, чем горгом.
Выдать эту версию? Хм… И все-таки не верится… Конечно, Фиалка — единственный, кто имел возможность организовать это убийство. Но одно дело — террористы, а другое — дедушка любимой девушки. Пусть и старый пердун, но…
Я сползаю с дивана, дотягиваюсь до тарелки с местными фруктами. Человеческий организм не усваивает рокианские белки, но углеводная пища вполне приемлема. Задумчиво что-то круглое с запахом земляники.
