— Постарайтесь больше не засыпать в библиотеке.
Бросив кристалл на пол, Адам открыл телепорт.
— Магистр!
— Вам приснился сон, я все понял. Вам нет нужды объясняться.
Адам шагнул в голубое сияние, а я от злости сжала кулаки.
— Ничего ты не понял! — прорычала в пустоту. Телепорт уже закрылся, и я осталась одна в своей комнате.
Все выходные я пыталась найти магистра Флеминга и поговорить с ним, но его нигде не было. Наконец решившись, я отправилась в деканат спросить у мисс Арин. Однако та сказала, что преподаватель взял отгулы и его не будет несколько дней.
Расстроенная, я плелась по коридорам академии, не зная, что и думать. Если быть честной с собой, то предполагать, какие мотивы имелись у магистра Флеминга, было самым глупым занятием в мире. Я не могла понять этого мужчину, не могла понять его поведения, не знала, что скрывается за его фразами. Чем больше я старалась, тем больше путалась в этом лабиринте намеков, полутонов и взглядов любимых карих глаз.
— Вот ты где, Кати! — На моем пути появился адепт Морин. — Сегодня последний выходной, приглашаю тебя на обед.
Он подал мне руку, и я ее приняла. С Рендом мне легко, он был честен и прямолинеен, я знала, чего он хочет. Герцог имел еще одну положительную черту — он оказался прекрасным собеседником с хорошим чувством юмора.
Обедая в трактире, я наслаждалась его обществом. Не думала, что этот день настанет когда — нибудь. Ренд рассказывал о детских забавах, шалостях, я смеялась и улыбалась. Даже щеки болеть начали. Кто бы мог подумать, что его сиятельство самолично копал червяков для рыбалки и жалел несчастных, нанизывая на крючок. Новая сторона адепта Морина. Приятная.
После обеда мы гуляли по городу, смотрели кукольный театр и ели мороженое.
— Спасибо тебе за чудесный вечер.
Моя благодарность была искренней. Ренд приблизился ко мне и поправил мой локон. Его пальцы прошлись по моей щеке и очертили ухо. Слишком близко и волнительно. Мое сердце дрогнуло, и я отступила назад.
— Я не трону, пока ты не разрешишь.
Парень принял мое поведение за страх. Он был прав, я боялась, но не его, а себя. Я люблю Адама, так зачем же играю с чувствами другого? Зачем позволяю симпатизировать мне?
— Ренд, прости меня, но я никогда не разрешу. Я люблю другого.
— Магистра Флеминга. — Адепт улыбнулся и, подхватив мою руку, поцеловал запястье.
— Никогда слишком опрометчивое слово. Все может измениться за секунду. У нас есть время, Кати.
Я в смятении смотрела в удалявшуюся спину парня.
