Эйприл смутилась, но не сделала ни шагу назад.
— Нет! — произнес он негромко, но твердо. — Это не твое дело.
— Я знаю, — сказала она, понимая, что он прав, но остановиться она уже не могла. — Знаешь, у меня нет подобных фотографий с матерью. На мое тридцатилетие сестры разбирали старые снимки, чтобы сделать плакат, и мы не нашли ничего подобного. — Она нервно сглотнула, игнорируя ярость Хью. — Конечно, у меня есть несколько фотографий из первого класса, но это совсем не то. Общих снимков с мамой нет. Наверное, тогда считалось нормальным, что родители находятся за кадром, уделяя все внимание детям.
Хью молчал.
— Я бы очень хотела чаще фотографироваться с матерью. На самом деле у меня есть еще кадры и с отцом, моя мать была фотографом. Но до него мне нет дела. Я любила свою маму.
— Отец плохо к тебе относился? — осторожно поинтересовался Хью.
Эйприл моргнула.
— Нет. Он просто ушел, когда мне было пять лет. И потом я очень редко его видела.
Хью кивнул:
— Мой отец поступил примерно так же. Я тоже редко с ним виделся.
Хью не стал развивать тему.
— Ужасно, — заметила она.
Его губы искривились в ухмылке.
— Да.
— Но твоя мама, очевидно, любила тебя?
Эйприл заметила его напряжение, но он тут же взял себя в руки и постарался расслабиться.
— Верно, — добавил он.
— Именно поэтому она и сделала те общие фотографии.
Хью вновь напрягся.
— Поверь, в этом доме тысячи фотографий моей матери. Для нее это были просто вещи. То, что она их сохранила, вовсе не доказывает ее любовь ко мне.
Эйприл решительно покачала головой:
— Нет. Эти фотография — память. Они останутся с тобой навсегда. Что, если у тебя когда‑нибудь появятся дети?
— У меня никогда не будет детей. И уж сейчас ты переходишь все границы.
Эйприл ничего не понимала, она была растерянна.
Хью попытался забрать у нее фотографии, чтобы закинуть их обратно в коробку. Но она отчаянно сопротивлялась.
— Зачем ты это делаешь? — спросила она, все еще крепко держа снимки. Впервые за этот вечер в уверенном и твердом взгляде Хью отразились какие‑то эмоции. Эйприл увидела в его глазах боль.
— Я не должен ничего объяснять вам, мисс Спенсер. Ваша единственная задача — освободить этот дом от коробок. Я не желаю слушать никаких сожалений, и не нужно обо мне беспокоиться.
— Ты правда хочешь видеть этот дом пустым?
— Именно, — выдохнул раздраженно Хью.
— Ну тогда, — произнесла она с улыбкой, которая удивила его. — Я могу поработать над этим вопросом.
— Над каким именно? — настороженно поинтересовался Хью.
