— Пап, ты читал?
— Что? А, да, конечно. Ещё утром.
— Ну, и как?
— Интересно. По крайней мере, я теперь представляю, что это за человек.
— Ты знаешь, я вчера полазила по сети, сегодня посмотрела некоторые ссылки, пообщалась с людьми. В общем, я думаю, что этот человек — главное звено в исторической развилке.
— Какой развилке?
— Исторической. То есть, от его действий история пошла именно по тому пути, который нам известен.
— Тина, — Кронберг устало улыбнулся дочери, — история не имеет сослагательного наклонения. И тебе, как будущему историку, это должно быть известно лучше всех.
— Пап, история состоит из сослагательных наклонений! Только в большинстве случаев независимо от действий того или иного человека история продолжается так, как будто ничего не произошло. Ну, например, если обычный Свенсон или Иванов съест что-нибудь, то история народов от этого не изменится. Даже если он в результате умрет, то в обычные спокойные моменты истории это событие никто, кроме близких родственников, не заметит. Но бывают моменты, когда действие одного человека, иногда случайно оказавшегося в нужном месте в нужное время, — Кристина сделала паузу и продолжила, — или в ненужное время в ненужном месте, заставляют историю идти совсем в ином направлении. И тогда почти проигравшие вдруг побеждают, блестящие государства оказываются на краю гибели, вместо умеренных реформ народ требует крови. Пап, в исторической науке есть раздел, который занимается исследованием несостоявшихся возможностей. Это не самое известное направление, но оно достаточно старое. Ещё Тит Ливий писал, что если бы Александр Македонский не умер, то он мог пойти в поход на запад и тогда неизвестно, смогла бы состояться та Римская Империя, которую мы знаем.
— То есть, по-твоему, история не имеет объективных законов? Тогда непонятно, чему тебя учат, раз история не наука, а описание набора случайных событий.
— Пап, ты ничего не понял. — Кристина пододвинулась поближе к отцу. — История имеет объективные законы и мы их изучаем. Ну, например, в том же 17 веке хороший талантливый мастер мог изготовить качественное ружье, которое стреляло бы дальше всех существовавших тогда ружей, было бы легче, и которое можно было бы зарядить не со стороны ствола, а с казенной части, как современные. Но перевооружить всю армию какой-нибудь Испании или Австрии такими ружьями было невозможно — каждое такое ружье стоило целое состояние.
Пока нет предпосылок для прорыва в какой-то области науки и техники — прорыва не будет. Так же и в социальных отношениях: пока нет необходимости и условий для изменения общественного строя — изменений не будет. Когда появляется необходимость, тогда начинают складываться условия и изменения обязательно происходят, причем, чем дольше правящая верхушка противодействует изменениям, тем резче и болезненней они происходят. Законы объективны и консервативны. Во многих случаях они не зависят от случайностей. Но я тебе говорю о другом: в истории есть узловые точки, их ещё называют точками бифуркации, когда в сложившихся исторических условиях события могут пойти разными путями в разные стороны. И картина мира стала бы совсем иной.
