Понимая, что его собеседница просто так ему ничего не расскажет, Владимиров решил перейти к делу. С этой умной девушкой он выбрал тактику прямого и открытого диалога, понимая, что именно этим можно добиться наибольшего эффекта.
— Простите, что затрагиваю ваши личные чувства, но должен спросить: Слава Коромыслов нравился вам как молодой человек?
— Ну, — Токарева слегка откинулась на спинку стула, — кому он не нравился. Симпатичный был. Многие мои подружки вздыхали о нем.
— А вы?
— И я слегка. Вроде за компанию. Да в Воскресенске мы гуляли вместе. Разговоры говорили. Представляете, он однажды меня даже от хулиганов защитил.
— Татьяна, а вам его не жалко? Вы уже смирились с его смертью, говорите о нем в прошлом времени.
Владимиров почувствовал, что задел свою собеседницу за живое. Она поморщилась.
— Да. А как это оказывается легко. Умер человек. Потеря. Больно. А сама уже говорю о нем в прошедшем времени. Нет. Славу мне жалко. Очень. Только мне все кажется, что не он это умер. Что кто-то другой вместо него. А домой пойду, и он из своей квартиры выходит, мол, Танечка, здравствуй! Смешно.
Токарева замолчала.
— Татьяна, а как вы могли ошибиться с лекарством? Вы же фармаколог! Почему доза снотворного оказалась смертельной?
Собеседница майора побелела, как смерть.
— Я не ошиблась, — прошептала она, — я положила всего четыре таблетки. Они по 0,25 грамм, суточная норма один грамм. Он не должен был…
И тут она поняла, что призналась. Лицо ее вдруг из белого стало пунцово-красным.
— Ах, вы! — только и сказала она и заплакала.
Владимиров молча ждал, когда она прекратит истерику. Он понял, когда нужно задать этот вопрос, застать врасплох, ему удалось это сделать, однако признание Токаревой его смутило. Она явно не хотела убивать. И, скорее всего, сказала сейчас правду.
Еще всхлипывая, Татьяна продолжила, с какой-то злостью теребя в руках края своего рукава.
— Это был всего лишь «Барбитал». Его еще как «Веронал» продают. Там целая группа названий. Классика. Я его уже давно пью. Хотя есть и другие лучшие средства. Привыкла. Я вспомнила о лекарстве в последнюю минуту. Понимаете, я была в детстве так в него влюблена, а он не обращал внимание. Совсем. Ну что я гадкий утенок в свои тринадцать лет. А он меня старше. Ему уже тогда шестнадцать было. Красивый. Я как-то все это перенесла, хотя даже отравиться от любви надумала. Этим вот как раз «Барбиталом». Если таблеток пятнадцать махнуть разом — точно уже не проснешься. Но передумала. Мать пожалела. А потом школу закончила, в мед поступила. Жизнь как-то пошла. Кавалеры даже появились.
