— Садись, майор, надо поговорить.
Владимиров молча сел на предложенный ему стул.
Полковник налил коньяка в две рюмки, выпил слегка поморщившись. Владимиров тоже пригубил, но поставил свою рюмку на стол.
— И все-таки ты уверен, Владимиров?
— Да, товарищ полковник, уверен. В итоге дело оказалось достаточно прозрачным. Убийство носило, вероятнее всего, спонтанный характер. То есть вражда между погибшим и его тещей была давно. Это дело почти обычное. Но Иголкина угораздило попасть с приятелем в кафе, которым Миронова стала недавно управлять. Они пили, он сболтнул лишнего о своей семейной жизни, о любовнице. Миронова все это услышала, разгневалась и решила зятя наказать. Не могу сказать, хотела она его убить или просто отравить, чтобы помучился. Но дозу дала большую. Этот препарат, согласно выводам экспертов, в меньшей дозе мог привести к определенным негативным последствиям. Однако не было бы летального исхода.
— Эх, Светлана, Светлана, всегда она была гневливая. Умная, конечно, характерная, но… Да, такая именно, что в гневе убить может.
Начальник замолчал, Владимиров не прерывал его молчания.
— А что этот приятель погибшего точно ничего в алкоголь дружку своему подбросить не мог? — задал полковник вопрос.
Владимиров мгновенно понял, что ему хочет предложить его начальник. Он ждал такого поворота событий, поэтому твердым голосом сказал:
— Нет. Мы сами сначала думали, но потом получили твердое алиби. Есть записи камер, как все там происходило. Есть и свидетели. Этот приятель — Святослав Суданский — не мог быть убийцей. Более того, связываться с ним опасно. Он член оппозиции, мнит себя гением, судиться умеет, даже обрадуется такой странной славе в виде обвинения в убийстве. Если мы попробуем обвинить его, он себе и адвокатов наймет, и его товарищи из оппозиции СМИ привлекут, а нам только позор на голову.
— Нет, если невиновен, так зачем же обвинять, — заметил полковник, видимо, в красках представивший себе последствия для его карьеры от фабрикации дела на Суданского.
Чтобы разбавить паузу, начальник вновь налил себе рюмку конька, выпил и, наконец, снова заговорил.
— А ты майор, отпуск-то весь отгулял?
Владимиров слегка усмехнулся. Сам вопрос показался ему смешным. Почти все сотрудники отделения имели в запасе недели неиспользованного отпуска. Вызов из отпуска на работу давно уже стал в их отделении обыденностью. Сотрудников как всегда не хватало, поэтому при любом серьезном деле приходилось возвращаться на работу.
