Майя кивнула.
— Ты мне показался тогда очень взрослым. Я решила, что тебе лет тридцать, а тебе было всего…
Она задумалась.
— Полагаю, двадцать пять. Да, ровно через неделю, после моего двадцать пятого дня рождения. Наверное, ты подумала так, потому что я чувствовал себя очень взрослым. Мне казалось: «Черт возьми, я реально взрослею». До двадцати пяти мне казалось, что это шутка…
— Я подумала тогда, что ни за что не скажу бабушке, с кем общаюсь, а то она решит, что это ненормально.
Костя засмеялся, выбирая в вазочке конфету повкуснее, и Женя не понял, как Майя могла решить, что этому человеку на момент их знакомства было тридцать лет. Женя и сейчас не дал бы ему столько.
— А я… подумал, что ты слишком юная, но ты мне понравилась. Кристина ревновала меня к тебе вообще-то…
Майя хотела сделать глоток чая, но как только Костя договорил свое предложение, поставила чашку на стол и недоверчиво покосилась на друга. Кто такая Кристина, Жене никто не сказал, но он предположил, что это бывшая девушка Кости.
— Серьезно? — спросила Майя встревоженным голосом.
— Было дело. Я смеялся, и она обижалась. Сильно обижалась. Она только через полгода привыкла, мне кажется…
— Она всегда была милой со мной…
— Ты не подумай, она не прикидывалась. Ты ей нравилась, но не тогда, когда была рядом со мной. А мне нравилось с тобой общаться. И сейчас нравится, но… ты будто отдалилась…
— Костя! Мы и сейчас хорошо общаемся…
— Да! Но не так, как раньше… Помнишь, мы раз в неделю зимой ходили в то кафе, где играют джаз? Мне очень нравилось…
— Так почему бы не возобновить традицию?
— Было бы здорово!
Глаза Кости загорелись, а Женя, напротив, приуныл от мысли, что Майя может проводить время с кем-то, кроме него. Весь оставшийся вечер он чувствовал себя лишним, словно случайно оказался на чьем-то свидании.
Когда они с Майей ушли от Кости, перевалило за полночь, и они побрели по мрачным улицам города. Ночь у них всегда была темная, зато звезды высыпали на небе яркими мерцающими пятнышками. Женя в такое время по улицам не ходил, поэтому заворожено смотрел в небо.
— Я тебя провожу, — сухо сказал он Майе, обижаясь на нее за то, что у нее есть жизнь и без него.
— Проводишь? У меня есть идея получше…
Она взяла его за руку и повела куда-то к морю. Молодые нетрезвые компании разъезжали по городу на машинах и сигналили беспричинно едва ли не на каждом повороте. Те, кто постарше, шумели в уличных кафе за стаканчиком пива или чего покрепче, отмечая свой ранний отпуск. Жене представлялось, что его сестра сейчас веселиться в каком-нибудь караоке-клубе за компанию со своим новым другом, и от этого ему было как-то хорошо на душе.
