— «Чтобы быть звездой, надо иметь кожу слона и чувствительность бабочки» — это ваши слова. Выдерживаете?
— Не знаю, что ждёт впереди, но от такой жизни уже есть проблемы со сном. После концерта сложно переключиться на отдых.
— Заботитесь о здоровье?
— Вот уже две недели сижу на диете, чтобы быть прежней Марылей Родович, чтобы по-прежнему бегать по сцене. Надо двигаться, держать форму. Это не трудно, потому что я всю жизнь дружила со спортом и даже пошла в Академию физвоспитания — были кое-какие достижения в легкой атлетике, Увлекалась конным спортом, верховой езде обучал Даниэль Ольбрыхский. Мы любили друг друга и несколько лет прожили вместе. Но самой сильной страстью были песни. Когда победила на студенческом фестивале песни в Кракове в 1967 году, началась совсем другая жизнь — записи, радио, телевидение, фестивали…
— Вам удаётся совмещать сцену и семью?
— Нет, я больше принaдлежу сцене, потому что искусство ревниво, оно не терпит соперников и требует полной отдачи. Только тому, кто посвящает жизнь искусству, удается сделать что-то серьёзное. Особенно трудно женщине, у которой дом, семья, дети.
— Вы однажды упомянули об особых отношениях с миром невидимым. Вам помогает некая высшая сила?
— Наверное, да. В моей жизни был удивительный случай. Ещё маленькой девочкой я пошла в магазин и хотела перебежать улицу, полную машин. И вдруг — отчетливо помню — кто-то властно схватил меня за шиворот и задержал. В тот же момент рядом пролетел автомобиль. Я обернулась, но сзади никого не было. Шагнула бы на мостовую на секунду раньше — тут бы моя жизнь и закончилась.
Были и другие истории. Например, когда мой сын сдавал экзамен в университет, я очень беспокоилась. Подруга посоветовала помолиться. Я так и сделала, и сын сдал. Впрочем, он вообще мастер сдавать экзамены. Но всё же я думаю, что у меня есть какая-то связь со святым духом. Он мой друг.
— В Ираке вы выступали перед польскими солдатами. Как вы относитесь к этой войне?
— Я мало знаю обстоятельства этой истории, и мне трудно судить. Есть разные мнения. Но то, что я играла для солдат, — это человеческий жест, а не политический. Мне хотелось, чтобы им было приятно. Точно так же, как стараюсь помогать детям-инвалидам, даю благотворительные концерты. Но это мелочь с моей стороны.
— На одном из концертов вы играли на гитаре, телеоператор крупно показал вашу руку, и на ней были видны царапины. Наверно, у вас дома есть кот?
— И не один. У меня был прекрасный кот — норвежский лесной, но его недавно украли, и я купила двоих котят.
