— Солнышко у нас жаркое, страсти кипят, — продолжала я, — а если ещё Змей с Бандитом их подогреют… — Я с опаской покосилась на Хасана, не пристрелил бы сгоряча. — Впрочем, у меня есть идея, как тебе помочь.
— Да ну? — свирепо рявкнул он, но продолжал внимательно слушать.
— Ну да, — кивнула я. — Могу сдаться или даже занять место мальчишки — за тысячу фауза.
Змей Востока резко повернулся ко мне, выплюнув что-то на непонятном языке — явно ругательство.
— Ты спятил, что ли?! — прорычал он уже на мираджийском. — Пулю в голову захотел?
— Вдруг повезёт? — Моя грудь вздымалась от волнения.
Повстанец, шатаясь, перетаптывался босыми ногами по песку, полному осколков стекла, но с его губ не слетело ни звука.
— Так мы стреляем или нет?! — пьяно заревел Дахмад и швырнул в него пустой бутылкой, промахнувшись на полшага.
— А если не повезёт, то и платить не надо будет, и зрители сполна насладятся кровью, — добавила я, не сводя глаз с лица Хасана.
— И все уйдут довольные… — Губы его искривились в зловещей ухмылке.
— Кроме мёртвого Бандита, — вставил чужак шёпотом, так что могла слышать только я, и произнёс уже для Хасана: — Вот что. Мы разделим риск! — Я попыталась возразить, но осеклась, увидев его взгляд. Теперь мы стали союзниками. — Если Бандит так уж хочет, пускай встаёт первый. Я выстрелю и промахнусь, но его не задену. Потом встану с бутылкой сам, и промахнётся он. — Мои плечи уныло обвисли. Промазать? Вот ещё! Но он так доверяет мне… Я неохотно кивнула. — Тогда твой пьяница останется чемпионом, — продолжал Змей, — и ему не надо будет стрелять, а мы уйдём отсюда целые…
— И с деньгами! — поспешила вставить я, пока его благородство не оставило нас нищими. — Тысяча фауза со сборов — каждому!
— Хватит с вас и по сотне! — хохотнул Чернобородый.
— По восемьсот, — сбавила я цену.
— Пятьсот, и радуйтесь, что я никого не пошлю за вами, чтобы переломать косги!
— По рукам!
Не тысяча, но всё же лучше, чем совсем ничего. До Измана добраться хватит.
Толпа уже гудела в нетерпении.
— Эй, вы, трусы желторотые! — выкрикнул кто-то. — Стрелять-то собираетесь? Ваша мишень скоро штаны намочит!
Хасан решительно развернулся лицом к публике.
— Парни, да на что нам сдалось это мятежное отродье? Ещё и коротышка… — Он схватил бутылку с головы паренька. — Давай вали отсюда!
Повстанец таращился на него в изумлении, как висельник, у которого в последний момент перерезали верёвку.
«Беги же, идиот!» — подумала я. Спотыкаясь, он поплёлся к выходу. Напряжение у меня в груди чуть ослабло, но зрители роптали всё громче.
