— На второй виток пошла. Сейчас биомедтехнику отстыкует, и на прогулку. Если без неожиданностей — то минут через девять, там возни немного.
Вот именно что — если без неожиданностей…
— Да не может там быть никаких чрезвычаек, двести раз всё перепроверено! — Али словно подслушал крамольную мысль. — Себе можешь не верить, мне — верь! Мы с ребятами там всё облазили, каждый узел по десять раз прозвонили, и не как обычно, а по-старинке, с разноцветными бантиками… Что хмыкаешь? Самый, между прочим, надёжный способ ничего не пропустить! У каждого — ленточки своего цвета, первый проверяет узел и вяжет бантик, что всё, мол, в порядке. Второй перепроверяет и вяжет свой бантик. И так десять раз! Плюс троекратная система дублирования каждого долбанного проводочка, каждой трижды грёбаной платы! Нечему там ломаться.
Али тоже на взводе, вон как тарахтит, себя самого убедить пытается. Слишком много зависит от успеха сегодняшнего запуска, чтобы не волноваться. Да, проверено всё, что только можно проверить, и предусмотрены тысячи ситуаций — вполне вероятных, возможных, почти невозможных и даже совершенно практически невозможных. Но предусмотреть всё способен лишь Аллах, а люди склонны ошибаться. Да и в чём вообще можно быть уверенным, когда имеешь дело с джи?
Впрочем, люди тоже порою не лучше.
* * *
В тот ужасный день, только чудом не завершившийся для Земли катастрофой, Киму тоже казалось, что предусмотрено всё. Даже ангар перекрасили — кто-то из аналитиков обнаружил, что серый цвет может быть неприятен дзелкингам при каких-то особых обстоятельствах. Что это за обстоятельства, объяснить аналитики так и не смогли, и ни один из дзелкингов не собирался лично присутствовать, ограничившись наблюдением с орбиты, но на всякий случай решили не рисковать. И теперь бункер напоминал филиал детского сада — розовые потолки, голубые и зелёные стены, жёлтые столешницы, радужное многоцветье приборных панелей.
О чужих изучили всё, что только сумели раздобыть. Официальная информация, исторические документы, учебные пособия тех рас, чья молодежь не получала знания каким-либо иным образом — и художественные произведения тех, у которых было развито хоть что-то, пусть даже и весьма отдаленно напоминающее литературу или кино. Нормы приличия рас Наблюдателей так и вообще распечатали и раздали всему персоналу вплоть до уборщиков — для зубрежки. И проверяли потом. Кима, например, хоть среди ночи разбуди — отбарабанит, что с иутами ни в коем случае нельзя заговаривать первым, а райрам — желать доброго здоровья. Была написана и десятки раз выверена аналитиками речь — обтекаемая, гладенькая, не способная никого оскорбить, но в то же время выгодно подчеркивающая земную толерантность. Первую встречу вообще провели на новодельфском космодроме, и даже очередную «касатку» запустили вне графика, чтобы только лишний раз продемонстрировать совместную работу представителей разных разумных видов.
