Это же относится и к экономике, к её языку и системе понятий. Этот новый язык надо вырабатывать в категориях ценностей, целей, интересов, оперировать им в пространстве сосуществования моделей развития, поиска баланса взаимной безопасности.
Если попытаться описать идеологическое состояние российского общества, то придётся использовать такое понятие, как «аморфность» или близкие к нему, указывающие на невозможность структурирования по идеологическим параметрам. Идентифицировать различные страты на языке идеологий затруднительно, потому что наиболее существенные отличия не укладываются в традиционные академические описания идеологий. Да, в обществе — во всяком случае, в его политизированной части — имеются люди, считающие и называющие себя «либералами», «консерваторами», «коммунистами» и т. д. Часть из них даже примыкает к тем или иным чахлым сорнякам, именуемым политическими партиями. Основная же масса по этим признакам устойчиво неразличима.
Если же мы опишем общество на языке ценностей, предпочтений, ожиданий и т. п., то получим вполне определенную картину: и качественную, и количественную, — позволяющую вырабатывать и осуществлять действенную политику. Нас любят «пугать» надвигающимся на всё и вся «постмодернизмом»: утратой ценностной шкалы, отличий «хорошо» от «плохо», «надо» от «не надо». Постмодернистский мир — это миф: такого мира в реальности нет и быть не может. «Make America Great Again!» — это всё, что угодно, только не постмодерн. Это предельно ясно, лапидарно сформулированная иерархия ценностей. Там, где есть осознанные интересы и целеполагание, — там нет и быть не может никакого политического постмодерна.
Постмодернистское общество существует лишь в интеллектуальных фантазиях, в действительности такое общество просто не может возникнуть. Потому что иерархия ценностей, как и сами ценности, существует всегда: от индивида до любого сообщества индивидов. Во все времена, во всех культурах, на любых стадиях развития. Осознание ценностей и их иерархии — неотменяемый закон жизни. И если кто-то кому-то (олигархи — народу, например) внушает идею постмодернистского равноправия всего и вся, то на самом деле идёт формирование жесточайшей иерархии ценностей, желанной этому манипулятору: ценности действительно размываются внутри объекта манипуляции, водворяемого в свою социальную нишу. Поэтому постмодерн существует и демонстрирует свою эффективность — но только в качестве инструмента для разрушения ценностных матриц общественного сознания.
