Усиливающийся социально-политический и экономический хаос, рост преступности неминуемо приведут к резкому обострению проблем безопасности, к существенному падению уровня жизни. Попытки быстрого пересмотра законодательства только усугубят все эти проблемы.
Тогда, на втором этапе, должно начаться формирование новых политических систем на основе этих массовых политико-экологических движений. От эффективности этих организационных процессов и реализации соответствующих мобилизационных проектов зависит будущее данного сценария.
Пятый сценарий — крайне любопытный с точки зрения стратегического прогнозирования.
Суть его заключается в том, что целый ряд базовых трендов предыдущих четырех сценариев будет ускоряться, особенно — после 2025 года, всё интенсивнее взаимодействуя и влияя друг на друга. То есть, различные варианты будут не только конкурировать друг с другом, но и совместно формировать принципиально иной «рельеф цивилизационного будущего». При этом динамика усложняющейся неопределенности будет возрастать и на глобальном, и на региональном уровнях, формируя необычайную мозаику управляемого и неуправляемого хаоса.
Примерами таких, наиболее примечательных и долгосрочных переплетающихся трендов могут быть следующие:
— процесс переструктуризации и перепрограммирования глобального «deep state»,
— продолжающийся процесс разрушения модели стратегического сдерживания, который ускоряется в результате имплементации достижений шестого технологического уклада в военно-технической сфере, прежде всего — в области наступательных стратегических средств и ПРО,
— деградация глобальных переговорных процессов, касающихся процессов разоружения в военно-стратегической сфере,
— обострение внутренних противоречий в политических истеблишментах США, ЕС, России, Китая; многое здесь будет зависеть от сравнительной скорости такого обострения,
— глобальный и национальные процессы формирования контрэлит традиционалистского и религиозного характера, их новых оргструктур и идеологий,
— развитие новых моделей взаимоотношений квазитеррористических образований с различными национальными спецслужбами как важного компонента эффективного ведения глобальной гибридной войны,
— взаимодействие и нарастающая конфронтация между трендом «нового изоляционизма» США и трендом «новой глобальной роли США»,
— формирование новых информационных, идеологических и институциональных моделей действительной, долгосрочной интеграции Исламского мира,
