Информационные технологии приносят в жизнь многие черты коммунизма, — хотя и не так, как это представлялось, скажем, полтора века назад. Общественная природа и неотчуждаемость главного ресурса современности, информации, делают невозможной частную собственность на неё, выводя данный актив за рамки системы капиталистических отношений. Попытка приватизации информации «правом интеллектуальной собственности» выродилась в злоупотребление монопольным положением и в целом уже провалилась (наглядно тормозя развитие сторонников капитализма и подрывая их конкурентоспособность). В развитых странах труд перестал быть условием выживания, разница между рабочим и свободным временем стёрлась (хотя способом, который нас не радует), а между трудом и развлечением стирается стремительно: труд действительно становится всё более творческим. Акционеры глобальных корпораций уже не могут управлять своей собственностью: управление объективно принадлежит топ-менеджерам. Более того: акционеры в массе своей и не хотят управлять, желая быть, по сути, пенсионерами-рантье, а не собственниками и уничтожая тем самым являющуюся фундаментом капитализма частную собственность, которая не существует вне процесса управления. Она отмирает — хотя и совсем не так, как предполагали классики того же марксизма.
Глобальная депрессия: реальная перспектива
Глобальный экономический кризис вызван загниванием монополий, сложившихся на глобальном рынке. Возможности расширения рынков близки к исчерпанию: как территориально (глобальный рынок расширять некуда), так и финансово (накачивание денежного спроса ограничено безопасными темпами роста долговых пирамид), и технологически. Фундаментальный переход от изменения мира к изменению его восприятия подготовлен произошедшим в 70-е годы смены вектором развития с производства на развлечения: это сильно удешевило и упростило создание новых рынков, но основной результат от этого уже получен. Новые рынки, создаваемые изменением человека (включая расширение спектра сексуальных ориентаций, грозящее вымиранием), достаточны для формирования нового политического мейнстрима Запада, но не для генерации необходимого спроса.
Загнивание монополий проявляется, прежде всего, в нехватке спроса. Наученные опытом Великой депрессии, развитые страны компенсируют сжимающийся коммерческий спрос кредитной эмиссией (которая одновременно позволяет увеличивать бюджетный дефицит). Однако ее возможности близки к исчерпанию, так как в развитых странах нет возможностей создания новых крупных прибыльных контуров, поэтому эмиссия оборачивается ростом заведомо безвозвратного долга — как государственного, так и частного.
