Общество будет развиваться по пути китайского «социального кредита», а японская модель «общества 5.0» будет встроена в неё в качестве частного улучшения. Лидерство в социальном развитии, как и другие формы глобального лидерства, в 2017 году перешло от США к Китаю, что предопределяет неизбежность их столкновения (в военном виде — в 2020 году, по оценке Китая, однако процесс может быть как затянут, так и форсирован).
Глобальный управляющий класс и его трансформация
Главный субъект современного исторического развития — глобальный управляющий класс, выражающий интересы глобального бизнеса. По своей природе это не структура (не случайно провалились все попытки создания «мирового правительства»), а открытая совокупность социальных вихрей, втягивающая в себя индивидов, обладающих глобальным влиянием, личной энергетикой и мобильностью, и выбрасывающая их при утрате хотя бы одного из этих качеств. Противоречие между доминирующей мощью глобального управляющего класса и его безответственностью перед управляемым им человечеством характерно для Средневековья и создаёт угрозу возвращения норм того времени. Ключевую роль в глобальном бизнесе (и, соответственно, в глобальном управляющем классе) играют «фонды фондов», владеющие основными глобальными корпорациями и друг другом.
США — оргструктура глобального управляющего класса, что создает внутри американского государства перманентный конфликт представителей этого класса с национально ориентированной американской бюрократией (качественно усилившийся с победой Трампа), а также противоречит возвышению в его составе представителей Китая, остающихся, в отличие от остальных его элементов, выразителями интересов только своего общества. Оба эти конфликта будут нарастать, открывая не только «окна угроз», но и «окна возможностей», в том числе — для России.
Перерастание социальных сетей в социальную инфраструктуру и, далее, в социальные платформы, создающие среду обитания человека в развитых обществах и определяющие его поведение, качественно повышает значение их разработчиков и управленцев в составе глобального управляющего класса. Финансисты из «фондов фондов», по-прежнему владея информационными корпорациями, утрачивают возможность понимать, чем именно они владеют. В результате представители социальных сетей из подчиненных и второстепенных фигур становятся (возможно, временно) равнозначимы «хозяевам денег». Они владеют поведением людей, их мнениями и эмоциями прямо, а не через посредство собственности и денег. Это создает новый конфликт внутри глобального управляющего класса: между финансовыми и социальными владельцами мира.
