Дорога была неровная, но без больших выбоин, идти по ней было довольно легко. Даже учитывая состояние Кевина, ему было по силам, перебравшись через холм, преодолеть этот путь. Дэвид следовал за мной молча. Вдруг он резко остановился и огляделся.
– Что случилось?
– Ничего. Просто у меня какое-то странное чувство.
– Какое?
– Будто за нами кто-то наблюдает.
Мы оба внимательно оглядели окрестности.
– Дэвид, тут никого нет. Чувства тебя обманывают.
– Не всегда, – сказал он, избегая моего взгляда. – Могу я тебя кое о чем спросить?
– Ты уже это делаешь. Вперед.
– Это, конечно, не мое дело, но…
– Но?
– Ты и Юлиан. – Он нервно потеребил мочку уха. – Ты… ты в него влюблена?
Я усмехнулась:
– Все еще не можешь забыть эту тему?
Он неуверенно улыбнулся и пожал плечами.
– Просто она меня волнует.
– Окей. Мы с Юлианом – хорошие друзья. Так же, как мы с тобой.
Это была не совсем правда. Но мой ответ понравился Дэвиду, и его фирменная ухмылка вернулась на место.
– Круто, значит, у меня есть шанс.
Я, рассмеявшись, покачала головой:
– Поверь, сейчас мне не нужно ничего большего. Моя жизнь и без того не из легких. А теперь давай ускоримся, а то скоро стемнеет.
– Не беспокойтесь, прекрасная дама! – крикнул Дэвид, поднял свой увесистый фонарь наподобие меча и зашагал впереди меня. – Отважный белый рыцарь спасет вас от страшного дракона!
Я снова рассмеялась и последовала за ним. Но чем ближе мы подходили к мрачному зданию, тем сильнее портилось мое хорошее настроение. Неприятное чувство закопошилось у меня в животе, словно предостережение. Между тем солнце стояло уже низко, здание отбрасывало черную тень на поля. Прутья решеток выглядели зловеще, но, возможно, я сама себе это вообразила.
Когда мы прошли через железные решетчатые ворота, у меня тоже возникло ощущение, что за нами наблюдают. Однако никого вокруг не было видно. Я спросила себя: может быть, это Кевин глядит на нас сейчас из разбитого окна?
Цвет ржавчины. Это цвет, с которым я сразу же связала все здание. А запах – патины и разрушающегося камня. Все это пришло мне в голову, когда мы всего лишь стояли перед воротами. Вывеска над ними гласила: «ЖЕЛЕЗОДЕЛАТЕЛЬНЫЙ ЗАВОД УЛЬФИНГЕНА, 1876». Похоже, с того времени ее не обновляли. В самом здании тоже мало что изменилось. Крыша на будке вахтера провалилась, большинство окон было разбито, а пол обильно порос крапивой.
Криво висевшая табличка «ВХОД ВОСПРЕЩЕН» сразу же напомнила мне дверь в комнату Кевина. Покосившиеся ворота пребывали в плачевном состоянии, но щель в них оказалась достаточно широкой, чтобы мы с Дэвидом смогли протиснуться внутрь. Там наверняка состоялась не одна молодежная тусовка. Я увидела следы двух кострищ, рядом валялись банки из-под пепси, бесчисленные окурки, коробки из-под пиццы и прочий мусор.
