– Прими это, – сказал он тихо. – Ты не видела Кевина. Это невозможно. Кевин мертв. То, что ты видела, – призрак.
Несколько секунд в кабинете стояла тишина. Было слышно только тихое тиканье стенных часов. Оно звучало как маленький ножик, отрезающий от временной ленты секунду за секундой.
– И что я, по вашему мнению, должна делать? – спросила я наконец. – Вы отправите меня назад в клинику?
– Нет, зачем? Чтобы ты укрепилась в своем предположении, что ты безумна? – Норд смотрел на меня так пристально, будто хотел пронзить насквозь. – Дора, тебе нужно наконец прояснить, что произошло в ночь смерти твоего брата. В этом кроется главная проблема. Вся история с Кевином придумана только для того, чтобы уклониться от Кая. Тебе постоянно кажется, что ты должна кого-то спасти, после того как ты не смогла спасти своего брата. Тогда в комнате Кая что-то произошло. Но над этим мы еще поработаем. И ты сможешь наконец освободиться от прошлого и зажить новой жизнью.
Я вытащила из выреза футболки свой медальон и раскрыла его. Щепочки лежали поверх изображения Марии. Они действительно были здесь. Я могла их коснуться. И они действовали убедительнее, чем скрип кожаного кресла Норда.
– Я подумаю над этим, – сказала я, захлопывая медальон.
Но я знала, что думать особенно не над чем. Норд прав в том, что касается моих подавленных воспоминаний, связанных с Каем. Но не прав в том, что касается Кевина.
Звери для меня не имеют цвета. Он им не нужен, потому что они ничего не скрывают. В отличие от нас, людей, они всегда бывают самими собой. Ежедневно мы надеваем на себя различные роли, личины, по-разному действующие на окружающих. Дома я дочь, днем – школьница, иногда подруга, а в будущем, надеюсь, студентка. Возможно, однажды я стану для кого-то партнершей или законной супругой, а для некоторых навсегда останусь фриком. Ясно только одно: в каждой из ролей человек ведет себя немного по-другому и очень редко раскрывается весь целиком. Зверю этого не нужно. Ему не нужно создавать о себе впечатление. Он всегда ясно дает понять, чего хочет и чего не хочет, нравишься ты ему или нет. Иногда я думаю, что звери во многом превосходят нас, пусть даже мы, люди, кичимся своим интеллектом.
Так я думала, гладя собаку с черной шерстью, которая с благодарностью смотрела мне в глаза. Разговор с Нордом лишил меня сил, но, войдя в клинику и увидев искреннюю радость собаки, я вновь обрела твердую почву под ногами. Касаться черной шелковистой шерсти было так чудесно, она была такой реальной!
