А вот позавчера Ирина Осиповна вместо пятерки Коле Чижаковскому поставила на журнальной странице напротив его фамилии кляксу.
Промокашки в журнале не оказалось, и Ирина Осиповна промокнула кляксу указательным пальцем, а после этого покраснела почти до слез.
Ниночке стало ее жалко, а Трехина лишь усмехнулась: будьте покойны, у нее на уроке этого никогда не случится, уж она не покраснеет.
* * *
Обе мамы, Валина и Валькина, друг другу понравились.
Они этому очень обрадовались. А когда выяснилось, что их дети, Валя и Валька, учатся в одном классе да еще сидят за одной партой, то обрадовались вдвойне. И тут же вручили Вале и Вальке ключ от коридора — один на двоих. Причем ключ отдали Вальке.
Вот и приходилось теперь возвращаться из школы домой вместе: дома в это время дня никого не было, и дверь можно было открыть лишь этим ключом, который Валька держала в своей сумке.
Всю дорогу до дому Валька болтала почти без умолку.
Валя узнал от нее множество разных вещей о седьмом «Г», о Валькиной семье, о самой Вальке.
Слушая Валькину болтовню, Валя презрительно пожимал плечами. Ну какое ему дело до того, что старший Валькин брат Аркадий скоро женится! И совершенно Вале неинтересно то, что Серебрякову в классе считают настоящей кокеткой…
Впрочем, это как раз интересно: о кокетстве Валя слыхал и читал давно, надо посмотреть, как оно выглядит на практике.
У Серебряковой (девочки с золотыми завитками на голове, похожими на поросячьи хвостики) было марсианское имя Аэлита. В классе ее звали Литой.
На людей Лита смотрела всегда прищуренными глазами, и непонятно было: то ли она смотрит так потому, что плохо видит, то ли потому, что всех презирает, А может, потому, что хочет показать свои длинные ресницы?
Ее соседку по парте звали в классе Маркой.
На голове у Марки была такая же куча завитков, как и у Литы, только они не были похожи на поросячьи хвостики, каждый напоминал собой штопор.
В парте у Марки лежала маленькая круглая коробочка. Иногда среди урока Марка открывала ее, тогда Вале в лицо прыгал солнечный зайчик: в крышку коробки было вделано зеркальце. Марка загораживалась учебником, низко наклонялась над партой и что-то начинала делать с лицом.
— И мне! И мне! — шептала тогда Лита.
Когда Марка отдавала ей коробочку. Лита тоже загораживалась учебником и тоже начинала что-то делать с лицом, рассыпая из коробочки на колени и на пол белый порошок.
«Пудрятся! — догадался Валя. — Вот сказать старосте! Задаст она им перцу!»
